Современная индия: Современная Индия: с Китаем наперегонки

Другая Индия – Мир – Коммерсантъ

15 августа Республика Индия отмечала свой государственный праздник — День независимости, который стал самым необычным в ее более чем 70-летней истории. Большинство решений в стране с более чем миллиардным населением принимает один человек — премьер-министр Нарендра Моди. Полный решимости построить новую мировую сверхдержаву XXI века, Нарендра Моди ведет исторический спор с основоположником современного индийского государства, доказывая, что на смену «Индии Неру» идет «Индия Моди» — страна с другими героями, ценностями, новой стратегией развития, отрицающей наследие династии Неру—Ганди.

День независимости на фоне Кашмира

Получившая независимость в ночь на 15 августа 1947 года «самая большая демократия мира» c населением 1,3 млрд человек отметила свой государственный праздник с размахом, призванным продемонстрировать всему миру преемственность развития и «широкую поступь индийского гиганта».

По традиции основная церемония проходила в Нью-Дели у стен Красного форта — одного из главных памятников эпохи империи Великих Моголов, где более семи десятилетий назад и была объявлена индийская независимость. Выполняя ежегодную церемонию с поднятием над Красным фортом национального флага индийской республики, премьер-министр Индии Нарендра Моди, как обычно, обратился к нации с установочной речью, после чего в индийской столице прошло красочное шествие, демонстрирующее успехи страны в экономике, науке, технике, а также ее национальное и культурное «единство в многообразии».

В общем, внешне все выглядело так, словно имеющая пятитысячелетнюю историю индийская цивилизация и на последнем, 70-летнем отрезке движется плавно, без резких поворотов, демонстрируя эволюционный процесс развития и верность традициям и ритуалам.

Однако это впечатление обманчиво.

Драматичные события последних месяцев показывают: современная Индия совершает малозаметный внешнему миру крутой разворот, формулируя новые приоритеты и проводя радикальную переоценку многого из того, за что она так держалась на протяжении десятилетий независимого развития.

Незыблемые устои и лозунги прошлого вместе с провозгласившими их кумирами уходят в прошлое. На смену им приходят совсем другие политики, иные установки и ценности.

Одним из таких событий стало принятое буквально за неделю до Дня независимости неоднозначное решение отменить пресловутую 370-ю статью конституции страны. То есть отказаться от того самого положения индийской конституции, которое в течение более 70 лет закрепляло особый статус за населенным преимущественно мусульманами штатом Джамму и Кашмир. Напомним, что разделенный между Индией и Пакистаном Кашмир с первых дней их независимости стал главной занозой в отношениях двух бывших частей британской Индии.

Особый статус Кашмира, остававшийся неизменным на протяжении десятилетий, стал результатом непростых договоренностей, достигнутых вскоре после обретения Индией независимости в августе 1947 года. Тогдашний правитель княжества Джамму и Кашмир махараджа Хари Сингх подписал соглашение о вхождении этой территории в состав Индии, выторговав у индийского руководства ряд особых прав для своего княжества. Впрочем, уже тогда стороны договорились, что особый статус Джамму и Кашмира будет иметь «временный характер», не уточнив, сколь долго он будет существовать.

В свою очередь, Пакистан изначально не смирился с вхождением Джамму и Кашмира в состав Индии, расценил это как «оккупацию» и стал поддерживать действующие на территории штата сепаратистские группировки, боровшиеся за «азади» — независимость. Из трех индо-пакистанских войн Кашмир был причиной двух — в 1947-м и 1965-м. Причем первая война вспыхнула сразу после того, как обе страны обрели независимость в результате раздела Британской Индии на Индию и Пакистан. Тогда Пакистан сумел оккупировать треть Кашмира.

Кроме того, большинство решений, принятых центральным правительством в Нью-Дели, до последнего времени должно было утверждаться местной ассамблеей Джамму и Кашмира, где традиционно тон задавали противники индийской федерации.

Это позволяло местным властям блокировать не устраивавшие их решения центра. В общем, с 1947 года индийский Кашмир жил обособленно от остальной страны и оставался ее самой проблемной территорией, ставшей плацдармом замороженного конфликта с Пакистаном — «старейшего конфликта на повестке ООН».

Теперь же отношения центра и мятежного штата радикально изменятся. Штат переходит под прямое управление Нью-Дели. Кроме того, после изменения статуса Джамму и Кашмира право покупать в нем землю получают все граждане Индии, а не только жители штата, как это было раньше.

Принимая решение изменить статус-кво в вопросе Кашмира, нарушить который до него не рискнул ни один лидер независимой Индии, премьер-министр Нарендра Моди не мог не отдавать себе отчет в том, что этим шагом он вызывает огонь на себя.

В связи с чем страну ждут новое неизбежное обострение отношений с Пакистаном и новый всплеск сепаратистских настроений — возможно, самый мощный за последние десятилетия.

Однако, судя по всему, резко ужесточив контроль над Кашмиром, индийский лидер пришел к выводу, что этот шаг в итоге лишь укрепит его имидж политика, который «творит историю». Закручивание гаек в Кашмире не понравится его жителям, зато будет встречено с одобрением в других регионах страны, большинство населения которой составляют индусы.

Что же касается центробежных тенденций, то их центральные власти рассчитывают эффективно купировать и при необходимости подавить силой. При этом, по официальной версии, отмена 370-й статьи конституции позволит совершить скачок в экономическом развитии самого отсталого индийского штата и устранить препятствие для национальной консолидации.

Неудержимый Моди

На самом деле решение по Кашмиру стало лишь вершиной айсберга происходящих в индийской политике и обществе бурных перемен, которые в апреле—мае этого года в полной мере проявились в ходе прошедших в стране парламентских выборов.

Самое масштабное в мировой истории голосование, в котором приняли участие более полумиллиарда человек, фактически стало референдумом о доверии действующему премьеру Моди, который сенсационно ворвался в большую политику на предыдущих выборах 2014 года и теперь добивался переизбрания на второй срок. Избирательная гонка 2019 года проходила предельно драматично и на финише вылилась в беспорядки в штате Западная Бенгалия.

В этой ситуации Нарендра Моди сделал главный упор на вопросах национальной безопасности и борьбы с терроризмом, причем не только в Кашмире, предупредив о неспособности своих оппонентов противостоять стоящим перед страной угрозам.

Формально прошедшие выборы выглядели как битва правящей «Бхаратия джаната парти» и оппозиционного «Индийского национального конгресса», к которым примыкали влиятельные региональные союзники — партии индийских штатов.

Однако на самом деле это было противостояние личностей: видящие в Нарендре Моди главную угрозу индийской демократии политики первого и второго эшелонов выступили единым фронтом, чтобы любой ценой добиться его ухода.

Они рассуждали так: «Кто угодно, лишь бы не Моди».

Главной ареной столкновения стала Западная Бенгалия: голосование в этом штате должно было во многом предопределить исход выборов в общенациональном масштабе. Главный министр штата Мамата Банерджи — наиболее непримиримый противник Нарендры Моди — объявила всеобщую мобилизацию своих сторонников из партии «Тринамул конгресс» — союзницы «Индийского национального конгресса».

За несколько дней до финиша предвыборной гонки события в столице Западной Бенгалии Калькутте вышли из-под контроля: разъяренная толпа пошла на штурм знаменитого Колледжа Видьясагара и сбросила с пьедестала бюст одного из отцов-основателей современной Бенгалии, философа, просветителя и социального реформатора XIX века Ишвара Чандры Видьясагара.

Вопрос о том, кто стоял за погромом, стал одним из наиболее острых. Ведущие индийские телеканалы транслировали политические ток-шоу, участники которых обвиняли оппонентов в превращении демократии в анархию.

В свою очередь, премьер обвинил руководство штата в действиях, подрывающих основы индийской демократии и создающих угрозу возвращения к режиму чрезвычайного положения, действовавшего в Индии с 1975 по 1977 год в период правления Индиры Ганди. «Страна должна выбрать сильное, а не беспомощное правительство»,— заявил он, пообещав найти и наказать тех, кто совершил акты вандализма в Калькутте.

В условиях оказываемого на него беспрецедентного давления Нарендра Моди сделал главный акцент на вопросах национальной безопасности и борьбы с терроризмом, напомнив о принятом им решении нанести авиаудары по лагерям террористов в Балакоте, находящимся на территории Кашмира, контролируемой Пакистаном.

26 февраля 12 истребителей ВВС Индии «Мираж 2000» пересекли линию контроля в разделенном между двумя странами Кашмире и уничтожили лагерь группировки «Джаиш-е-Мухаммад» в ответ на теракт в индийском Пулваме, унесший жизни более 40 военнослужащих. Это был первый подобный рейд после индо-пакистанской войны 1971 года.

«Оппозиция неоднократно ставила под сомнение наносимые нами удары по террористам. Но это Моди провозгласил политику уничтожения террористов, добравшись до их домов. Вы мне скажите, убивать террористов в их домах — это хорошо или плохо?» — воззвал Нарендра Моди к своим избирателям.

В ситуации, когда исход борьбы за власть оставался неясным до последнего момента, многое зависело от того, кого будут готовы поддержать влиятельные региональные силы.

Ожесточенный спор вызвал вопрос о том, на чьей стороне окажется Мутхувель Карунаниди Сталин — лидер партии «Дравида муннетра кажагам», ведущей оппозиционной силы крупнейшего на юге страны штата Тамилнад. Дезавуируя заявления о том, что его партия поддержит партию власти, индийский Сталин, в 1953 году получивший свое имя в честь «отца народов», призвал бороться за торжество демократии против Нарендры Моди, которого он назвал «фашистом, садистом и автократом».

Между тем итоги последних индийских выборов оказались во многом сенсационными. Правящая БДП не только не потеряла свои позиции, но и побила рекорд пятилетней давности, получив 287 мандатов в парламенте,— на пять мест больше, чем в 2014 году, когда в стране был впервые введен в оборот термин «волна Моди». Фактически на этот раз все стали свидетелями нового политического явления — «цунами Моди», которое смыло всех его многочисленных оппонентов.

Даже в Западной Бенгалии, где оппозиция во главе с главным министром штата Маматой Банерджи обещала разгромить БДП, результат оказался противоположным.

До самого последнего момента ничто не предвещало новую «историческую победу» БДП и невиданную консолидацию электората. Сделавший индийские выборы главным сюжетом своего номера от 20 мая этого года американский журнал Time вышел с портретом Нарендры Моди на обложке, снабдив его надписью «Главнокомандующий раскола». Большинство экспертов в Дели склонялись к мнению, что партия Моди сохранит власть, однако ей будет гораздо сложнее с учетом того, что оппозиция выступит гораздо лучше, чем на предыдущих выборах.

Сценарий, при котором партия власти получит больше 272 мандатов, дающих ей конституционное большинство, эксперты называли слишком оптимистичным и маловероятным.

Однако в итоге именно этот сценарий и был реализован.

Династия Неру—Ганди сходит со сцены

Весьма символичным стало и то, что индийская оппозиция из Объединенного прогрессивного альянса — левоцентристская коалиция во главе со старейшей партией «Конгресс» политической династии Неру—Ганди — потерпела унизительное поражение.

В ходе избирательной кампании 2019 года «Индийский национальный конгресс» демонстрировал решимость взять реванш за поражение на предыдущих выборах 2014 года, когда эта партия, правившая в стране на протяжении десятилетий, показала худший результат в своей истории, довольствовавшись 44 местами в парламенте. Однако прогнозы, согласно которым «Конгресс» должен был удвоить свое представительство в парламенте, не оправдались — на сей раз партия добилась практически того же результата, завоевав лишь на десять мандатов больше, чем пять лет назад.

Спустя еще полтора месяца, 3 июля, произошло событие, которое может войти в историю независимой Индии как начало конца политической династии Неру—Ганди. Председатель «Индийского национального конгресса» Рахул Ганди подал в отставку. «Как президент партии, я несу ответственность за поражение на выборах 2019 года. По этой причине я ухожу с поста председателя «Конгресса»»,— заявил он.

Сын Раджива и Сони Ганди и внук Джавахарлала Неру, 49-летний Рахул Ганди, явно не оправдал надежд своей престарелой, тяжелобольной матери, которая до последнего момента настаивала, что партия должна управляться «семьей». А из представителей «семьи» для этой роли больше всего подходил Рахул. Теоретически остается еще один потенциальный кандидат — внешне похожая на свою бабушку Индиру Ганди сестра Рахула Приянка Ганди. Однако в свое время пробовавшая себя в политике, Приянка Ганди сегодня отошла от дел.

Напомним, что ИНК — старейшая политическая сила Индии, ее лидеры — Джавахарлал Неру, Индира Ганди, Лал Бахадур Шастри, Раджив Ганди, Нарасимха Рао — управляли страной большую часть ее независимой истории.

Выборы показали, что Индия по-прежнему верит в свою «сильную руку» Нарендру Моди, в то время как некогда славная партия «Индийский национальный конгресс», создававшая основы независимого индийского государства, все больше напоминает тонущий корабль.

«Хиндутва» против индийских либералов

Строго говоря, звезда Нарендры Моди в Индии начала подниматься еще шесть лет назад — летом 2013 года, когда на тот момент ведущая оппозиционная сила страны — «Бхаратия джаната парти» неожиданно для многих выбрала его главой своего избирательного штаба.

Таким образом, в случае победы БДП на выборах 2014 года Нарендра Моди должен был стать новым премьером.

На партийном съезде БДП тогда было решено, что на выборы партию поведет главный министр штата Гуджарат Нарендра Моди, известный националистическими взглядами и имевший репутацию одного из самых противоречивых индийских политиков.

«Старшие лидеры оказали мне доверие. Мы перевернем все вверх дном, чтобы добиться своей цели — построить Индию без «Индийского национального конгресса»»,— пообещал тогда Нарендра Моди.

При главном министре Моди, который возглавлял Гуджарат четыре срока, с 2001 года, этот штат стал локомотивом экономического развития центрального и западного регионов Индии. Уже тогда опросы показывали, что Нарендру Моди поддерживают многие представители более чем 300-миллионного индийского среднего класса и делового сообщества, которым импонировало его стремление покончить с коррупцией и создать более прозрачные и привлекательные условия для бизнеса.

Генеральное наступление на своих политических оппонентов, развернутое еще в 2013–2014 годах, Нарендра Моди начал в священном для индусов всего мира городе Шивы — Варанаси — Мекке индуистского мира.

В ходе своей избирательной кампании уже тогда Нардендра Моди сделал ставку на традиционные индусские ценности, апелляцию к великому духовному наследию Индии и идеологию «хиндутвы» (в переводе с санскрита — «индусскость»). Фактически «хиндутва» сегодня и легла в основу современной идеологии индийского правящего класса.

Активную роль в продвижении хиндутвы помимо самого Нарендры Моди сыграл президент «Бхаратия джаната парти» Раджнатх Сингх — политик, ранее возглавлявший правительство штата Уттар-Прадеш, на территории которого находятся главные культурные памятники древности и святой город Варанаси.

Так, еще несколько лет назад Раджнатх Сингх взялся за искоренение чужого влияния — английского языка, призвав индийцев изучать древний санскрит — язык «Махабхараты». Кто-то воспринял это предложение в Индии XXI века как шутку, кто-то — как политический пиар. Однако внезапно проснувшаяся у одного из лидеров тогдашней оппозиции тяга к санскриту объяснялась не вопросами языкознания. По мере приближения к выборам 2014 года «Бхаратия джаната парти» занялась напряженным поиском новой сверхидеи, способной помочь ей прийти к власти. Этой идеей и стала апелляция к подернутой пылью веков истории Индии и религии индуизма. Казалось, нужно лишь стряхнуть эту пыль — и новая политическая мифология станет для БДП актуальным подспорьем в борьбе за власть.

Напомним, что до этого электоральным слоганом БДП была формула «Сверкающая Индия». Однако эта, казалось бы, беспроигрышная формула БДП не помогла — на выборах 2008 года победа в последний момент ускользнула из ее рук, у власти воцарилось правительство «Индийского национального конгресса» во главе с Манмоханом Сингхом.

Стремление индийских националистов вернуться к духовным истокам выявило один из парадоксов развития современной Индии. Чем больше страна открывалась внешнему миру, вестернизируясь и становясь частью «глобальной деревни», тем более активными становились попытки сохранить собственное культурное и религиозное начало. Лидеры БДП любили поиграть в самобытность — то пытались запретить генетически модифицированные продукты, то выступить против конкурса красоты, то предложить нации перейти на мертвый санскрит.

Еще одним признаком новых времен стало движение Gau Rakshaks («Защитники коров»), активисты которого стали нападать на мусульман, уличенных в тайном употреблении коровьего мяса (корова — священное животное в индуизме).

По данным международной правозащитной организации Human Rights Watch, жертвами «бдительных граждан» за последние годы стали более 40 мусульман. Один из наиболее резонансных случаев произошел в июле прошлого года, когда мусульманин Ракбар Кхан был убит за перевоз коров в штате Раджастхан.

Сенсационно возглавив страну после выборов 2014 года, Нарендра Моди с первых дней пребывания у власти подтвердил свое намерение строить другую Индию. Он раз за разом давал понять, что процесс вставания с колониальных колен, переосмысления собственной истории, укрепления духовных скреп и определения стратегии развития для Индии еще не закончен.

И на самом деле все только начинается.

Тем более что находившиеся до этого у власти либералы из партии «Индийский национальный конгресс», по мнению Моди и его соратников, только играли в демократию: оторвались от народа, погрязли в коррупции, довели экономику до ручки. И, наконец, так и не сумели выстроить равноправные отношения с Западом, все еще не понимающим, что он имеет дело не с бывшей британской колонией, а с новой независимой Индией — нарождающимся политическим и экономическим гигантом современного мира.

Новая экономика, новые герои, новая мода

Любимым детищем Нарендры Моди, призванным превратить Индию в новый глобальный центр экономической мощи и заставить уважать ее весь мир, стала амбициозная долгосрочная программа Make in India («Делай в Индии»), предусматривающая привлечение триллионных внешних инвестиций. Выступая в январе этого года на IX Международном инвестиционном форуме «Энергичный Гуджарат» в его одноименном родном штате, индийский премьер выразил убежденность в том, что программа Make in India дает свои плоды.

«Сегодня Индия готова к тому, чтобы делать бизнес, как никогда раньше. За последние четыре года мы совершили скачок на 65 пунктов в глобальном рейтинге Doing Business Всемирного банка. Но тем не менее мы не удовлетворены. Я призвал свою команду работать еще более активно, чтобы в будущем году Индия вошла в список 50 ведущих государств по своей инвестиционной привлекательности»,— сообщил Нарендра Моди, призвав гигантов мирового бизнеса все более активно идти в страну.

В целом индийский премьер предпочитает делать ставку на амбициозные проекты, дающие основание говорить о рождении «новой Индии». Так, в ближайшие годы Индия намерена стать одним из лидеров на мировом рынке солнечной энергетики. В январе 2015 года индийское правительство заявило о готовности вложить в развитие солнечной энергетики в период до 2022 года $100 млрд. Выступая на парижской конференции по климату в 2015 году, премьер-министр Индии Нарендра Моди заявил: «Мир должен повернуться к солнечной энергии как к энергии будущего».

А в 2016 году Нарендра Моди и тогдашний французский президент Франсуа Олланд создали Международный солнечный альянс, целью которого стали популяризация и развитие солнечной энергетики. Не удивительно, что эта отрасль развивается в Индии бурными темпами: с 2014 по 2017 год мощности индийских СЭС выросли в четыре раза.

Объявив солнечную энергетику приоритетным направлением, Нарендра Моди пообещал с ее помощью электрифицировать каждый индийский дом.

Напомним, что в эпоху Джавахарлала Неру Индия строила совершенно другую экономику, пытавшуюся заимствовать элементы советского опыта. Это была экономика пятилетних планов с господством госсектора, ориентированная на внутренний рынок и не ставившая задачу развития экспортных производств и интеграции в мировое хозяйство. Популярным лозунгом тогда был слоган: «Be Indian buy Indian» — «Будь индийцем, покупай индийское».

А «храмами новой Индии» Неру называл металлургические предприятия, построенные с советской помощью.

Изобретением заново индийской экономики сегодня дело не ограничивается. По инициативе премьера Моди страна занялась поиском новых кумиров, перечитав историю национально-освободительного движения.

В конце прошлого года Нарендра Моди принял участие в церемонии открытия построенной индийскими инженерами статуи Единства, хорошо видной даже из космоса.

Это самая высокая статуя в мире, по своим размерам значительно превышающая статую Будды Весеннего храма, построенную в Китае. Ее высота составляет 182 метра, а общая высота сооружения с постаментом — 240 метров. Для сравнения: высота арки Нейтралитета в Ашхабаде, увенчанной 12-метровой позолоченной статуей Туркменбаши, составляет всего 83 метра, то есть в три раза меньше.

Но дело не только в том, что при Нарендре Моди в Индии воздвигли монумент, который может войти в Книгу рекордов Гиннесса. Имя человека, в честь которого построен памятник, в мире известно гораздо меньше, чем имена Джавахарлала Неру и Махатмы Ганди. Его зовут Сардар Валлабхаи Патель.

После раздела Британской Индии Сардар Валлабхаи Патель занимал посты министра внутренних дел, министра информации и даже выполнял обязанности премьера, он придерживался более жестких радикальных взглядов по Кашмиру, отношениям с Китаем и другим вопросам, вел острую полемику с архитектором новой Индии, ее первым премьером Джавахарлалом Неру. Но все равно находился в его тени. Но вот усилиями Нарендры Моди Сардар Валлабхаи Патель, похоже, наконец-то вышел из исторической тени, в то время как Неру, похоже, совершил обратное движение — ушел в историческую тень.

Заочный исторический спор Неру и Моди проявился даже в одежде. В магазинах Индии появился «пиджак Моди». В популярном шопинг-центре Khadi, расположенном в самом центре индийской столицы, в день уходит до 100 пиджаков. «Это ли не еще одно свидетельство всенародной любви к Нарендре Моди. Все хотят быть на него похожи»,— говорят его многочисленные сторонники.

Критики же нынешнего премьер-министра настаивают, что пиджак такого фасона изобрел не Нарендра Моди, а Джавахарлал Неру. По их мнению, Моди лишь несколько изменил его фасон.

Любопытно, что когда в 1960-е годы прошлого века Неру появился в своем пиджаке с воротником-стойкой на Западе, там это вызвало настоящий шок среди модников, которые мгновенно принялись шить себе такие же. Увидев Джавахарлала Неру, The Beatles надели свои легендарные пиджаки без воротников.

«Пиджаки Неру» по-прежнему продаются в Индии. Но сегодня их вытесняют «пиджаки Моди».

«Надев этот пиджак, ты чувствуешь силу, могущество»,— говорит владелец магазина мужской одежды из штата Гуджарат, подтверждая, что происходящие в стране радикальные перемены не обошли стороной даже область высокой моды.

Сергей Строкань

Современная индийская литература — Книги из фонда библиотеки

В отделе гуманитарной литературы открывается книжно-иллюстративная выставка из серии «Большая прогулка: Индия».

В книгах, представленных на выставке, рассказывается об уникальной природе страны, её древней истории, культуры и об успехах социально-экономического развития. Большой раздел выставки – это книги современных индийских писателей и авторы, пишущие об Индии.  Предлагаем нашим читателям обзор книг современных индийских писателей.

Индия – древняя страна и относительно молодое государство. В 2017 она отпраздновала  семидесятилетие своей независимости от Британии. Что дали эти семь десятков лет для индийской и мировой литературы? Довольно много ярких имен.

Возьмем хотя бы творчество таких интересных писателей, как Салман Рушди, Аравинд Адига и Арундати Рой. Все они обладатели Букеровской премии. А это уже определенный знак качества. Довольно много писателей индийского происхождения работает за рубежом. Самый яркий пример – британский подданный Салман Рушди.

Рушди Салман. Прощальный вздох мавра.— Санкт-Петербург : Амфора, 2012. — 478 с.

Можно быть изгнанным из родной страны, но невозможно изгнать родную страну из своей души. Рушди постоянно так или иначе «возвращается» в Индию в своих произведениях и публицистике. Салман Рушди известен как блестящий романист, мастер слова, удостоенный мирового признания. Его книга «Прощальный вздох мавра», местом действия которой стал причудливый Бомбей, представляет собой захватывающий рассказ об истории богатой индийской семьи, ведущей, по легенде, свое происхождение от последнего маврского правителя Испании. Этот роман-один из самых волшебных и упоительных романов Салмана Рушди. Как и легендарная эпопея Гарсия Маркеса «Сто лет одиночества», творение Рушди относится к жанру семейной саги, где за историей семьи встает во всем великолепии и противоречии история страны. Увлекательный рассказ о нескольких поколениях богатого индийского рода, ведущего свое происхождение от прославленного португальца Васко да Гамы, с одной стороны, и последнего маврского правителя Гранады – с другой, держит читателя в невероятном напряжении. С первых же строк попадая в плен этой причудливой, пряной. колдовской истории, вы окажетесь свидетелем самых невероятных тайн и поворотов сюжета, проклятий и убийств, мщения и творческого безумия, разрушительной ненависти и неизбывной любви.

Еще одна книга заслуживает внимания этого современного англоязычного писателя – «Золотой дом»

Рушди Салман. Золотой дом. — Москва : Издательство АСТ : CORPUS, 2019. — 480 с.

В 2019 году вышла новая книга Салмана Рушди «Золотой дом» – не менее увлекательный и захватывающий роман. Нерон Голден прибывает в США при таинственных обстоятельствах, поселяется со своими тремя сыновьями в особняке на Манхэттене и вскоре входит в круг самых влиятельных людей Нью-Йорка, историю Голденов рассказывает Рене, их сосед, молодой человек, мечтающий стать кинорежиссером. В жизни семьи множество сюжетных поворотов. Есть и ссоры между братьями, и появление прекрасной и коварной дамы, есть предательства и убийства, Но Рене – не только наблюдатель,  всего, что происходит с этой загадочной семьей, но и  становится хроникером и участником множества бурных событий.

Лахири Д. Тёзка. — Санкт-Петербург : Аркадия, 2019. — 384 с.

Роман знаменитой индийской писательницы, лауреата Пулитцеровской премии Джумпа Лахири «Тёзка» поднимает близкие автору вечные темы: отношения отцов и детей, метания юношеской души, поиск жизненного пути, столкновение разных культур. Ашок Гангули выжил в железнодорожной катастрофе, потому что в момент крушения не спал, а читал любимою книгу-томик Гоголя. Спустя годы, эмигрировав с женой в США, он назвал сына Гоголем, скрыв от мальчика истинную причину своего странного выбора. В материальном плане супруги преуспели, но принять душой традиции новой страны не смогли. Чего нельзя сказать о молодом поколении: их подросшие дети чувствуют себя стопроцентными американцами и не намерены соблюдать индийские обычаи, которые им навязывают родители. К тому же сын Ашока ненавидит свое имя-Гоголь, – данное ему отцом в знак уважения к творчеству великого русского классика. Достигнув совершеннолетия, юноша меняет нелепое имя, однако судьбу обмануть невозможно… Америка стала для детей Гангули настоящей и единственной родиной, где каждый может добиться успеха. Но почему же тёзке великого русского писателя так трудно почувствовать себя счастливым? Роман Джумпы Лахири – трогательная семейная драма, которая рассказывает о конфликте поколений, взаимоотношениях молодых людей, стремящихся утвердиться в этом сложном мире.

Рой Арундати. Бог Мелочей. — Москва : Издательство АСТ, 2016 . — 382 с.

В 1997 году за свой дебютный роман «Бог мелочей» Рой получила премию «Букер», книга была переведена на десятки языков мира и получила крайне высокую оценку критиков и читателей. Этот роман заслуженно сравнивают с произведениями Фолкнера и Диккенса – это современная классика, которую читают и любят по всему миру. Глубокая семейная сага, история запретной любви и пронзительная политическая драма. Книга рассказывает о зажиточной индийской семье, жизнь которой раз и навсегда меняется в один судьбоносный день 1969 года. Приезд младшей двоюродной сестры Софи сотрясает мир семилетних близнецов Эсты и Рахель и приводит к случайным и неслучайным трагическим последствиям, которые учат их тому, что все вокруг может внезапно принять новые, уродливые формы и даже навсегда замереть на месте, — и лишь река будет продолжать нести свои воды… Тонкий, лиричный, трогающий до глубины души, роман » Бог мелочей» стал литературным маяком и принес прекрасной Арундати Рой славу талантливейшего прозаика современности.

Адига Аравинд. Белый тигр . — Москва : Эксмо : Фантом Пресс, 2010 . — 352 с.

Адига Аравинд – индийский писатель, лауреат Букеровской премии. «Белый тигр» – это его первый роман, принесший своему автору мировую славу и всеобщее внимание. Сатирический и даже провокационный тон своего дебюта Адига объяснил так: «Это не та книга, которая призвана кого-либо обхаживать. Она создана для того, чтобы заставить людей думать». Балрам по прозвищу Белый тигр – простой парень из типичной индийской деревни, бедняк из бедняков. У его семьи нет ничего, кроме лачуги и тележки. Среди своих братьев и сестер Балрам – самый смекалистый и сообразительный, и он явно достоин лучшей участи, чем та, что уготовила ему родная деревня. Белый тигр врывается в город, где его ждут невиданные и страшные приключения, где он круто изменит свою судьбу, опустится на самое дно, а потом взлетит на самый верх. Но «Белый тигр» – вовсе не типичная индийская мелодрама про «миллионера из трущоб», нет. Это революционная книга, цель которой – разбить шаблонные представления об Индии, показать ее такой, какая она есть на самом деле. Это страна, где Свет каждый день отступает перед Мраком, где страх и ужас идут рука об руку с весельем и шутками.

Бу Кэтрин. В тени вечной красоты. Жизнь, смерть и любовь в трущобах Мумбая. — Москва : Эксмо , 2015. — 400 с.

Книга талантливой индийской журналистки Кэтрин Бу «В тени вечной красоты» вышла в серии «Вокруг планеты за 80 книг» в 2012 году и стала лучшей книгой этой серии по мнению более 20 авторитетных изданий. Мусорщик Абдул, содержащий семью из 11 человек, красавица Манджу, которая слишком хороша для местных женихов, хромоногая Фатима, решающая отомстить ненавистным соседям самым жутким способом, – эти и другие герои живут в трущобах, в беднейшем квартале Индии, расположенном в тени ультрасовременного аэропорта Мумбая. У них нет настоящего дома, постоянной работы и уверенности в завтрашнем дне. Но они хватаются за любую возможность вырваться из крайней нищеты, и их попытки приводят к невероятным последствиям… 

Приключенческий роман современного индийского писателя Амитав Гош «Маковое море».

Гош, Амитав. Маковое море — Москва : Эксмо ; Санкт-Петербург : Домино, 2010. — 460 с.

Вошедший в Букеровский шорт-лист роман «Маковое море» – это виртуозно выстроенное эпико-романтическое полотно, действие которого разворачивается в период «опиумных войн» между британо-французской коалицией и императорским Китаем. Его величество случай сводит на борту рабовладельческой шхуны обанкротившегося и обесчещенного индийского раджу, американского моряка, молодую француженку и ее сводного брата из Бенгалии, деревенского силача, избежавшую обряда сожжения вдову отставного сипая и даже китайских пиратов: все они хотят начать новую жизнь на острове Маврикий, всем им есть что скрывать, все они вписываются в новый микрокосм- своего рода миниатюрный прообраз нашей нынешней глобальной деревни.

Сваруп, Викас. Вопрос — ответ — Москва : АСТ : АСТ МОСКВА : Хранитель, 2008. — 316 с.

Кто хочет стать миллионером?
Все!
Но кто сможет ответить на вопросы в популярном телешоу и действительно выиграть миллион?
Только не полуграмотный официант Рама Мохаммед Томас из захолустного ресторана!
Однако именно ему выпадает шанс участвовать в шоу, и именно он становится победителем!
Обман? Жульничество? Преступный сговор?!
Или просто – фантастическое везение?
Устроители шоу пытаются найти ответы на эти вопросы и не торопятся выплачивать выигрыш.
Конечно, победитель может «получить все», но пока – на всякий случай! – его определяют в… тюрьму.

Для тех кто любит любовные индийские романы предлагаем книгу Джулии Грегсон «Пряный аромат Востока»

Грегсон  Джулия. Пряный аромат Востока. — Москва : Эксмо, 2016. — 570 с.

Осень 1928 года. В поисках счастья три молодых англичанки отправляются в далекую Индию. Полные надежд и ожиданий, они даже не подозревают, какие нелегкие испытания им предстоят впереди. Но тайные страхи и желания девушек сильнее любых преград. Покорится ли им неприступный Восток?

«Серьезная и ответственная женщина, 28 лет, любит детей, хорошо знает Индию. Готова стать компаньонкой на рейс Тилбери-Бомбей за оплату половины стоимости билета».
1928 г. Так началась история о молодой девушке, по имени Вива Холлоуэй, которая решила покинуть Англию и вернуться в Индию.

Робертс, Грегори Дэвид. Шантарам. — Санкт-Петербург : Азбука : Азбука-Аттикус, 2012. — 858 с.

Представляем вниманию читателей один из самых поразительных романов начала XXI века. Эта преломленная в художественной форме исповедь человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть, протаранила все списки бестселлеров и заслужила восторженные сравнения с произведениями лучших писателей нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя. Подобно автору, герой этого романа много лет скрывался от закона. Лишенный после развода с женой родительских прав, он пристрастился к наркотикам, совершил ряд ограблений и был приговорен австралийским судом к девятнадцати годам заключения. Бежав на второй год из тюрьмы строгого режима, он добрался до Бомбея, где был фальшивомонетчиком и контрабандистом, торговал оружием и участвовал в разборках индийской мафии, а также нашел свою настоящую любовь, чтобы вновь потерять ее, чтобы снова найти…
«Человек, которого «Шантарам» не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мертв, либо то и другое одновременно. Я уже много лет не читал ничего с таким наслаждением. «Шантарам» – это «Тысяча и одна ночь» нашего века. Это бесценный подарок для всех, кто любит читать».
Джонатан Кэрролл

Робертс, Грегори Дэвид. Тень горы. — Санкт-Петербург : Азбука, 2016. — 827 с.

Впервые на русском — долгожданное продолжение одного из самых поразительных романов начала XXI века – «Шантарам». И вот наконец Г. Д. Робертс написал продолжение истории Лина по прозвищу Шантарам, бежавшего из австралийской тюрьмы строгого режима и ставшего в Бомбее фальшивомонетчиком и контрабандистом.

Итак, прошло два года с тех пор, как Лин потерял двух самых близких ему людей: Кадербхая — главаря мафии, погибшего в афганских горах, и Карлу — загадочную, вожделенную красавицу, вышедшую замуж за бомбейского медиамагната. Теперь Лину предстоит выполнить последнее поручение, данное ему Кадербхаем, завоевать доверие живущего на горе мудреца, сберечь голову в неудержимо разгорающемся конфликте новых главарей мафии, но главное — обрести любовь и веру.

Если вам приглянулась какая-нибудь из книг, то можете их взять почитать в отделе гуманитарной литературы.

Материал подготовлен отделом гуманитарной литературы.

тел.: (4922) 32-66-92, доб.115

[email protected]

Журнал Международная жизнь — Индия в фокусе интересов России, Китая и США

Фото: ru.qwe.wiki.

На площадке российского информационного агентства «Интерфакс» состоялась третья онлайн-сессия Примаковских чтений на тему «Индия в фокусе интересов: Россия, США, Китай». В ходе состоявшегося мероприятия отечественные эксперты обсудили перспективы развития экономических отношений между Москвой и Дели, а также взаимоотношения с Пекином в контексте сложных отношений Индии и Пакистана.

Как и предшествующие сессии, прошедший этап форума стал результатом сотрудничества ИМЭМО РАН и агентства «Интерфакс» при поддержке Фонда Горчакова и Центра международной торговли Москвы.

Открывая сессию, президент ИМЭМО РАН Александр Дынкин отметил, что формирование новой биполярности и деградация отношений между США и Китаем стали реальностью нового посткоронавирусного мирового порядка. В этом новом мире невозможно игнорировать позицию такого важного политического игрока, как Индия.

Современная Индия — страна-гигант, которая в настоящее время находится на третьем месте по паритету покупательной способности и по размеру валового внутреннего продукта, следуя сразу за США и Китаем. Индийцы – народ, хорошо адаптировавшийся к реалиям современной экономики. Среди выдающихся деятелей индийского происхождения – британские политики, а также представители руководства таких крупных компаний как Microsoft и Google.

Если же говорить о России, то в нашей стране за долгие годы сформировался в целом положительный образ Индии. Отношения между народами наших стран насчитывают пять столетий. Правда, был период, наступивший сразу после распада Советского Союза, когда о контактах между Москвой и Дели предпочли лишний раз не вспоминать, но после того, как в в здание Министерства иностранных дел на Смоленской площади пришел Евгений Примаков, все встало на свои места. В то же время именно индийские военные заказы, особенно в секторе военного кораблетроения, помогли в сложный период 1990-х и начала 2000-х годов сохранить российский оборонный комплекс.

Именно Евгений Примаков, занимая пост министра иностранных дел и премьер-министра России, выдвинул в центр отечественной дипломатической стратегии отношения в треугольнике «Россия-Индия-Китай». Эти предложения еще ждут своего полномасштабного решения. Но особенно важен тот факт, что Москве удается сохранять и развивать отношения как с Пекином, так и с Дели, несмотря на то, что китайско-индийские контакты гладкими не назовешь. В частности, у военно-политической элиты Индии сохраняется постоянно дающее о себе знать недоверие к КНР. Со времен обретения Республикой Индия независимости сохраняется тяжелый конфликт с Пакистаном, и в этих условиях Дели, конечно, не может равнодушно относиться к экономической и политической активности Китая в этой стране.

Разумеется, Вашингтон, который категорически не устраивают любые интеграционные объединения без его участия, подогревает существующие конфликты и активно вовлекает Индию в другой «треугольник» — с участием Японии и Австралии. По данным Министерства экономического развития России, Республика Индия занимает в числе торговых партнеров нашей страны только 25 место, в то время как Китай и США лидируют в этом списке. Для того, чтобы изменить это положение, необходимо придать новую динамику отношениям с Дели, которые имеют для Москвы исключительно важное значение.

Член дирекции ИМЭМО РАН, Чрезвычайный и Полномочный Посол России в Индии (2004-2009 гг.), генерал армии Вячеслав Трубников отметил, что современные события на мировой арене, будь то назревший кризис идентичности в США или ряде европейских стран, невозможно адекватно оценить без понимания того, что происходит в крупнейших незападных обществах, в том числе Индии. На фоне многочисленных тревожных явлений, включая мировоззренческий раскол в элитах крупнейших государств и обострившейся угрозы целостности стран, Индия представляет собой консолидированное и уверенное в себе общество с весьма прочными позициями националистического правительства и правящей партии Бхаратия джаната.

Консолидация общества и предсказуемость внутриполитической линии способствует и борьбе Индии с пандемией коронавируса, но в Нью-Дели понимают, что проблемы, с которыми столкнулась страна в период карантина, носят чрезвычайный характер, и не могут быть преодолены в одиночку.

Помимо пандемии, в стране за последние месяцы произошел целый ряд экстраординарных событий, потребовавших принятия решений на правительственном уровне. В частности, из-за тропического циклона «Амфан» произошло наводнение в Бенгальском заливе, потребовавшее эвакуации 2 млн. человек. Вслед за этим последовал налет саранчи в штатах Раджастхан, Пенджаб, Харьяна, Мадхья-Прадеш и Уттар-Прадеш, который грозит потерей значительной части урожая зерновых. Наконец, в последних числах мая произошли военные столкновения Индии и Китая в пограничных зонах в Ладакхе и Сиккиме. До сих пор идут попытки ликвидации политических последствий этого конфликта, при этом и в Нью-Дели, и в Пекине есть силы, осложняющие мирные переговоры по урегулированию ситуации.

По словам В.Трубникова, алгоритм борьбы с коронавирусом в Индии схож с российским, однако необходимо учитывать, что численность населения этой страны значительно выше. Удержать 1 млрд. 300 млн. человек на самоизоляции – задача нетривиальная. Тем не менее, начиная с 25 марта 2020 года, когда впервые были введены ограничительные меры, в целом это удается. По предварительным прогнозам, снижение роста числа инфицированных произойдет не раньше конца июля, и действия руководства страны предпринимаются в соответствии с данным сценарием. В то же время Индия, в отличие, например, от Вашингтона, заинтересована в контактах с Всемирной организацией здравоохранения, и даже входит в состав исполнительного комитета ВОЗ.

По данным на 15 июня, всего в республике заболело более 332 тыс. человек, умерло 9520 человек. Половина заболевших выздоровела, а ежедневный прирост инфицированных составляет 9-10 тыс. человек. Благодаря высокому уровню индийской фармацевтики, Индия сумела оказать помощь медикаментами 120 государствам мира, среди которых Израиль, Объединенные Арабские Эмираты и страны Персидского залива.

В.Трубников отметил, что российско-индийское сотрудничество имеет давние и прочные традиции в таких областях, как оборонная промышленность, мирный атом и энергетика в целом, а также космос. Однако важнейшим вопросом, который требует безотлагательного решения, остается развитие логистических проектов, включая Международный транспортный коридор «Север-Юг», который через посредство прикаспийских государств должен связать Индию с Россией и Европой. «Важно развивать контакты не только в военно-технической, но и в гражданской области. Например, необходимо довести до своего завершения проект перспективного российского ближне-и среднемагистрального узкофюзеляжного пассажирского самолёта МС-21, призванного составить конкуренцию продукции Boeing», — отметил эксперт.

По словам В. Трубникова, хорошо зарекомендовал себя и формат двустороннего сотрудничества между нашими странами. В частности, на Восточном экономическом форуме в 2019 году премьер-министр Индии Нарендра Моди выступил с предложением развивать взаимодействие стран на уровне регионов. Хорошим прецедентом может служить развитие контактов Индии и Астраханской области.

Почётный научный сотрудник фонда Observer Research Foundation (Нью-Дели) Нандан Унникришнан считает, что отношения между Вашингтоном и Пекином продолжат осложняться, но вряд ли приведут к новой холодной войне, поскольку КНР еще не достигла уровня Советского Союза. «Некоторые политические эксперты в нашей стране впадают в другую крайность. Они строят пессимистические выводы по поводу перспектив российско-китайских отношений, и считают, что Россия якобы обречена стать вассалом Китая. Но у этих предположений нет никаких реальных оснований», — отметил политолог.

Что же касается отношений Нью-Дели и Пекина, то здесь ситуация намного сложнее: конфликт между этими странами берет начало еще в 1950-х годах. Когда в 1971 году был подписан договор о дружбе между СССР и Индией, он отчасти сбалансировал отношения с Поднебесной. Однако активизация контактов между Российской Федерацией и КНР неоднозначно оценивается в индийских политических кругах.

Нельзя назвать Индию и союзником США. Этому препятствуют, прежде всего, экономические причины: почти 400 млн. граждан Индии находятся за чертой уровня бедности. В Нью-Дели отлично понимают, что Соединенные Штаты не смогут создать аналог плана Маршалла, который помог бы Индии справиться с ее проблемами. Поэтому республика настроена на то, чтобы проводить политику лавирования между Вашингтоном и Пекином, сохраняя некоторый крен в сторону первого.

В то же время г-н Уннакришнан назвал проект международного транспортного коридора «Север-Юг» очень перспективным, однако напомнил, что Иран находится под санкциями США, а это может затронуть и другие страны, и Индия не хотела бы попасть под рестрикции подобного рода.

Старший научный сотрудник Отдела международно-политических проблем ИМЭМО РАН Алексей Куприянов придерживается пессимистического взгляда на перспективы развития инвестиционного сотрудничества России и Индии, поскольку наша страна не обладает достаточным перечнем критически важных товаров, в которых нуждалась бы Индия, а другие страны не могли бы предложить такие товары дешевле.

«В советский период, когда существовала плановая экономика, наша страна предоставляла Индии большие кредиты. Однако теперь у нас нет такой возможности, в отличие от США. При этом наши политические отношения находятся на высоком уровне, а в экономике приходится искать новые ниши для сотрудничества, которые позволили бы добиться таких же успехов, как в политических контактах. Этому, в частности, могут способствовать целевые инвестиции третьих стран в совместные российско-индийские проекты», — подчеркнул А.Куприянов.

Чрезвычайный и Полномочный посол Индии в России Датла Бала Венкатеш Варма отметил большую ценность состоявшегося обсуждения. По словам дипломата, пандемия коронавируса ярко показала готовность наших стран к взаимопомощи и подчеркнула важность дружественных отношений.

Между Россией и Индией существует целый ряд форматов взаимодействия – это опыт постоянных межправительственных консультаций, взаимодействие в рамках G20, БРИКС и ШОС. «Мы постоянно ищем новые возможности. Отношения России и Индии, взаимное доверие наших стран – уникальны», — подчеркнул Посол.

Дипломат напомнил, что Индия стала свободной страной в 1947 году, и с тех пор всегда поддерживала дружественные связи с Россией. Необходимо и дальше следовать этому курсу и искать новые возможности для диалога. Но со стороны других стран Индия не видит подобной поддержки. Посол отметил, что Индия будет участвовать в параде 24 июня в России и выражает самые искренние поздравления России с праздником 75-летия Великой Победы.

Чрезвычайный и полномочный Посол России в Индии Николай Кудашев, в свою очередь, подчеркнул важность стратегического партнёрства и ряда международных соглашений Москвы и Дели. «У нас колоссальная актуальная повестка – стратегическая, военная, экономическая, космос, нефть, газ, уголь, стартапы и много другое. В сферу наших интересов все активнее входит Арктика, Дальний Восток, побережье Тихого океана, и тут крайне важны контакты в научной и инженерной сфере и координация усилий двух стран. Работа над этим ведется, и к концу года сотрудничество получит свой новый импульс», — заявил дипломат.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs

РСМД :: Россия — Индия: партнерство, но не союз

С Индией, в отличие от всех иных крупных мировых игроков, у нашей страны никогда не было, нет, и не просматривается на будущее каких-либо противостояний или конфликтов. Отношения Советского Союза с Индией на протяжении десятилетий были близки к союзническим. Однако коренные политические и экономические перемены в России, общее изменение обстановки в мире, экономический и политический подъем Индии не могли не привнести в отношения между нашими странами новые нюансы и акценты. На смену ритуальным здравицам в духе «бхаи-бхаизма» в этих отношениях пришло стратегическое партнерство, здравый прагматизм, взаимодействие в конкретных делах по обеспечению интересов (как обоюдных, так и каждого из партнеров) в весьма непростом региональном и международном окружении.

Не будем скрывать, что основными игроками на мировой арене новая индийская элита рассматривает сегодня США и Китай, который неуклонно наращивает свою мощь. В силу понятных причин вряд ли стоит индийцев за это осуждать. Мало кто станет отрицать, что по международному влиянию современная Россия — это не прежний Советский Союз.

Сегодняшняя Индия — самодостаточная величина на глобальной арене, где она руководствуется собственными устремлениями, которые в том или ином конкретном случае могут совпадать или расходиться с устремлениями США, Китая и других государств. Исторически, однако, сложилось так, что интересы этой страны в глобальном и региональном масштабе чаще совпадали и совпадают с интересами России, а не других великих держав.

Стратегический характер российско-индийского партнерства подтверждается как взаимодействием двух стран по ключевым вопросам международной политики, так и тем, что локомотивами российско-индийских отношений за пределами политики служат такие стратегические для любого государства области, как энергетика (включая атомную) и военно-техническое сотрудничество.

Однако стоит отметить, что речь идет о партнерстве России и Индии, а не о военно-политическом союзе. А это означает, что не всегда и не во всем интересы двух государств совпадают и будут неизменно совпадать. На российско-индийское партнерство не могут не оказывать воздействие как отношения России и Индии с третьими государствами, так и общая обстановка в мире, кризисы и колебания глобальной конъюнктуры. Это обстоятельство используют противники российско-индийского взаимодействия, чтобы подорвать доверие между двумя странами. К сожалению, в последние годы в российские и индийские СМИ проникает распространяемое извне «толкование» событий как в России, так и в Индии, которое искажает мотивы поведения двух стран в отношении друг друга на международной арене.

Наша задача — укреплять взаимопонимание на уровне элит и экспертных сообществ. Необходимо наращивание контактов между парламентами двух стран, политическими, общественными, культурными и академическими кругами, увеличение числа двусторонних и многосторонних экспертных мероприятий.

Дипломатам необходимо выявлять расхождения по конкретным вопросам международной политики и двусторонних отношений и находить взаимоприемлемые пути преодоления этих расхождений. Эта нелегкая работа требует большой деликатности и такта, но она слишком важна, чтобы откладывать ее на неопределенное будущее.

С Индией, в отличие от всех иных крупных мировых игроков, у нашей страны никогда не было, нет, и не просматривается на будущее каких-либо противостояний или конфликтов. Отношения Советского Союза с Индией на протяжении десятилетий были близки к союзническим. Однако коренные политические и экономические перемены в России, общее изменение обстановки в мире, экономический и политический подъем Индии не могли не привнести в отношения между нашими странами новые нюансы и акценты. На смену ритуальным здравицам в духе «бхаи-бхаизма» в этих отношениях пришло стратегическое партнерство, здравый прагматизм, взаимодействие в конкретных делах по обеспечению интересов (как обоюдных, так и каждого из партнеров) в весьма непростом региональном и международном окружении.

Не будем скрывать, что основными игроками на мировой арене новая индийская элита рассматривает сегодня США и Китай, который неуклонно наращивает свою мощь. В силу понятных причин вряд ли стоит индийцев за это осуждать. Мало кто станет отрицать, что по международному влиянию современная Россия — это не прежний Советский Союз.

Сегодняшняя Индия — самодостаточная величина на глобальной арене, где она руководствуется собственными устремлениями, которые в том или ином конкретном случае могут совпадать или расходиться с устремлениями США, Китая и других государств. Исторически, однако, сложилось так, что интересы этой страны в глобальном и региональном масштабе чаще совпадали и совпадают с интересами России, а не других великих держав.

И для Москвы, и для Нью-Дели двусторонние российско-индийские отношения имеют самостоятельную ценность. Наиболее важные и сложные вопросы внешней политики Индии касаются отношений с Китаем и Пакистаном, с которыми страна имела в прошлом военные конфликты. У Индии вызывает серьезную обеспокоенность линия США в отношении Ирана. Индийская сторона заинтересована в свободной от экстремизма и терроризма Центральной Азии, в том числе в плане доступа к энергетическим ресурсам этого региона. В Нью-Дели сознают, что все эти вопросы нельзя решить без участия России.

Повышение роли дружественной Индии в международных делах, будь то в глобальном плане или применительно к Ближнему и Дальнему Востоку с учетом наличия во всех этих регионах весомого экономического присутствия Индии и многочисленной индийской общины, объективно снизило бы остроту внешнеполитических вызовов для России. В Москве ценят, что Нью-Дели традиционно с пониманием относится к действиям России на международной арене. В советское время Индия не осудила ввод советских войск в Афганистан, а сегодня она не примкнула к хору осуждающих возвращение России Крыма и поддержала российскую позицию по Сирии. В нынешней ситуации, когда против России действуют санкции, дружественный нейтралитет Нью-Дели имеет особое значение.

Наши страны объединяет то обстоятельство, что в каждой из них немалую по численности конфессиональную общину составляют приверженцы ислама, причем не пришлые мигранты, как в Западной Европе, а коренные жители этих государств. Давняя причастность России и Индии к исламской истории и их географическое соседство с ведущими исламскими государствами предопределяют и их особое место в том, что касается понимания кризисов, взрывающих сегодня исламский мир, и путей их преодоления.

Для России первостепенное значение имеет снижение напряженности между двумя ее стратегическими партнерами — Индией и Китаем. На Западе, особенно в США, распространен тезис о том, что Индия и Китай — стратегические соперники, конфликт между которыми, в том числе и вооруженный, неизбежен. Насколько это верно? Ни в Пекине, ни в Нью-Дели не отрицают, что между двумя странами есть спорные вопросы. С Пекином у Нью-Дели не только пограничный спор. Разногласия касаются и разграничения сфер влияния Индии и Китая в Индо-Тихоокеанском регионе. Примечательно, например, откровенное неприятие Индией китайского проекта «Сообщества единой судьбы». Одну из ключевых ролей в нем призван сыграть так называемый Пакистанский экономический коридор, создание которого, по мнению Индии, подрывает ее суверенитет, поскольку предполагает строительство инфраструктуры и совместную деятельность Китая и Пакистана в Кашмире — спорной области между Индией и Пакистаном.

Но посмотрим на проблему шире. Есть ли между Китаем и Индией идеологическое противостояние? Угрожает ли Китай существованию Индии, или Индия — существованию Китая? Ответ очевиден. Важнее то, что и Китай, и Индия видят себя в числе ведущих государств мира. Поэтому, по сути, они — естественные союзники в том, чтобы устранить существующий в мировых делах перекос в пользу Запада и сделать мир полицентричным и равноправным. Наращивая двустороннее партнерство и с Нью-Дели, и с Пекином, Москва одновременно работает над тем, чтобы укрепить структуру РИК (Россия — Индия — Китай) и обеспечить выработку согласованных решений по наиболее актуальным вопросам международной и региональной повестки дня.

Стратегический характер российско-индийского партнерства подтверждается как взаимодействием двух стран по ключевым вопросам международной политики, так и тем, что локомотивами российско-индийских отношений за пределами политики служат такие стратегические для любого государства области, как энергетика (включая атомную) и военно-техническое сотрудничество.

Индия, импортирующая большую часть потребляемых ею нефти и газа, по-крупному инвестирует в разработку энергетических ресурсов России. Это имеет особое значение для нашей страны, когда из-за введенных против нее санкций западные компании не имеют юридической возможности участвовать в новых российских нефтегазовых проектах, в том числе в Арктике.

Для сохранения необходимых в стране темпов экономического роста к 2050 г. не менее 25% всей энергии в Индии должно производиться ядерными установками. Россия — единственное иностранное государство, строящее в Индии атомные электростанции. Это важное решение в пользу страны, не входящей в Договор о нераспространении ядерного оружия, было принято Россией в силу того, что она доверяет Индии и ценит партнерство с ней. АЭС «Куданкулам» на сегодняшний день — самая мощная в Индии и соответствует наиболее современным требованиям безопасности. Кроме того, тариф на электроэнергию, действующий на данной АЭС, почти в два раза ниже, чем те, которые заложены в американские проекты, предлагаемые к реализации на индийской территории. Есть предварительные договоренности еще о 12 энергоблоках.

Только с Индией у России действует долгосрочная программа сотрудничества в области вооружений. Индийские вооруженные силы на 70% оснащены боевой техникой российского производства или произведенной в Индии по российским лицензиям. Индия вряд ли позволила бы этой зависимости достичь такого уровня, если бы она не оценивала свои отношения с Россией со стратегической точки зрения. Но это стратегически значимо и для Москвы. Когда после распада СССР российский оборонный комплекс оказался в очень стесненных обстоятельствах, Индия облегчила ситуацию, сделав крупные оборонные заказы. В каком-то смысле Нью-Дели даже подтолкнул российский оборонный комплекс к модернизации, заказывая оборудование с очень высокими техническими требованиями.

Только Индии Россия оказала содействие в разработке проекта атомной подводной лодки, передала атомную подводную лодку в аренду и поставила самолет АВАКС российско-израильского производства. Только Индии предусматривается предоставление высокоточного сигнала в целях обороны и безопасности российской глобальной навигационной спутниковой системой ГЛОНАСС.

Однако стоит отметить, что речь идет о партнерстве России и Индии, а не о военно-политическом союзе. А это означает, что не всегда и не во всем интересы двух государств совпадают и будут неизменно совпадать. На российско-индийское партнерство не могут не оказывать воздействие как отношения России и Индии с третьими государствами, так и общая обстановка в мире, кризисы и колебания глобальной конъюнктуры. Это обстоятельство используют противники российско-индийского взаимодействия, чтобы подорвать доверие между двумя странами. К сожалению, в последние годы в российские и индийские СМИ проникает распространяемое извне «толкование» событий как в России, так и в Индии, которое искажает мотивы поведения двух стран в отношении друг друга на международной арене. Есть примеры того, что России в индийской прессе и выступлениях экспертов приписывается превращение в «китайского вассала» и чуть ли не «братание» с афганскими талибами или с пакистанскими военными, а Индию российские СМИ и эксперты обвиняют в готовности согласиться на роль младшего партнера США в азиатских делах, в проамериканской политике в ущерб развитию отношений с Москвой.

Это не может не оказывать негативного воздействия на общественные круги в обеих странах. Чтобы снять его, недостаточно ежегодных встреч высших руководителей государств с принятием очередных совместных деклараций, подтверждающих совпадение подходов к самым общим вопросам. Кстати, отношения между руководителями двух стран — Н. Хрущевым и Дж. Неру, Л. Брежневым и И. Ганди, М. Горбачевым и Р. Ганди, да и В. Путиным с Н. Моди — всегда отличались личным доверием и взаимопониманием.

Наша задача — укреплять взаимопонимание на уровне элит и экспертных сообществ. Необходимо наращивание контактов между парламентами двух стран, политическими, общественными, культурными и академическими кругами, увеличение числа двусторонних и многосторонних экспертных мероприятий.

Дипломатам необходимо выявлять расхождения по конкретным вопросам международной политики и двусторонних отношений и находить взаимоприемлемые пути преодоления этих расхождений. Эта нелегкая работа требует большой деликатности и такта, но она слишком важна, чтобы откладывать ее на неопределенное будущее.

Особое значение имеет расширение обменов по линии СМИ. Российские и индийские телезрители и читатели газет должны смотреть на особо привилегированных партнеров и их взаимоотношения не через «очки» СиЭнЭн или БиБиСи, а через национальные СМИ. А этого пока нет. В Индии аккредитованы корреспонденты российского телевидения и трех информационных агентств, в то время как в России нет ни одного индийского корреспондента на фоне двадцати трех американских, четырнадцати английских, шестнадцати японских, тринадцати китайских, пяти турецких и даже трех пакистанских.

Важна работа с молодежью, а для этого стоит воссоздать систему обменов студентами и школьниками и ввести квоты на обучение в вузах — для индийских студентов в России и для российских студентов в Индии. По количеству ВУЗов и распространенности высшего образования Индия занимает третье место в мире после США и Китая. Мировой известностью пользуются многие ВУЗы Индии — Индийский технологический институт в Мумбаи, Индийские Институты менеджмента в Ахмедабаде и Бангалоре, Институт математических наук в Ченнаи и др.

Важно всесторонне расширять культурные связи. И речь должна идти не только об исследованиях наследия Рериха, весьма далеких от массового, в том числе молодежного сознания, а прежде всего об обменах в сфере массовой культуры, поп-музыки и т.п. Вспоминаю, как во время моей службы послом России в Южной Корее больше десяти лет назад мы с рядом преподавателей русского языка организовали очень популярный среди студентов конкурс на лучшее исполнение русской эстрадной песни, в котором принимали участие команды пятнадцати южнокорейских университетов, где были кафедры русского языка. Почему бы не использовать этот опыт в Индии?

Очень примечательна та роль, которую на рубеже 1950–1960-х гг. в сближении двух народов сыграло индийское кино. Видный индийский дипломат Т. Кауль вспоминал, как при назначении его Послом Индии в Москве в 1962 г. премьер-министр Дж. Неру спросил его, какие три индийских имени, по его мнению, наиболее известны в СССР. Т. Кауль предположил, что речь могла идти о Махатме Ганди, Рабиндранате Тагоре и Дж. Неру. На это премьер-министр ответил: «Вы неправы. Это Радж Капур, Наргис и Неру. И именно в таком порядке».

Медицинские направления | МедИндия

Высокое качество медицинской помощи на уровне лучших мировых стандартов

Современные медицинские и реабилитационные технологии мирового уровня, высококвалифицированные врачи, комплексный подход в сочетании с экономичностью лечения, предлагаемые в лучших госпиталях Индии, привлекают год от года большее число пациентов из разных стран. Уже сейчас Индия является крупнейшей страной мирового медицинского туризма, принимая ежегодно пациентов из 120 стран мира на лечение самых серьезных заболеваний. В 2012 году Индию, с целью лечения, в первую очередь хирургического, посетило более полумиллиона пациентов из-за рубежа, в том числе стран Европы, США, Канады, Австралии, России и СНГ.

Результаты лечения в госпиталях Индии соответствуют лучшим мировым стандартам. Например, Аполло Хоспиталс является одной из крупнейших сердечно-сосудистых групп мира и демонстрирует превосходные и одни из лучших в мире показатели кардиохирургических операций.

Программы трансплантологии в Индии также являются одними из самых крупных в мире и демонстрируют превосходные показатели лечения.

Медицина Индии привлекательна благодаря исключительному соотношению “цена-качество”, ведь приезжающие пациенты получают медицинскую помощь международного уровня по стоимости, на порядок ниже, чем стоимость аналогичных медицинских услуг в странах Европы, Израиле и США.

Высококвалифицированные врачи с огромным опытом работы в ведущих клиниках мира

Большинство врачей крупнейших госпиталей Индии получили медицинское образование в лучших западных медицинских университетах, долго работали в ведущих клиниках США, Великобритании и стран Европы, имеют ученые степени престижных медицинских школ мира, являются действующими членами международных научных ассоциаций. Кроме того, важно отметить, что конкурс на место врача в лучших госпиталях Индии достигает 50 человек на место, что приводит к тому, что отбираются лучшие врачи с огромным опытом работы и безупречной репутацией.

Немаловажным фактором в объяснении высокой квалификации врачей Индии является то, что в густонаселенной Индии поток пациентов очень велик, и врачи, помимо отличного западного образования, очень быстро получают огромный практический опыт. Не случайно в Индию перенимать опыт регулярно приезжают врачи из Западной Европы, США, Канады и Австралии.

Современное оборудование

Крупные клиники прекрасно оборудованы, имеют все необходимое ультрасовременное лабораторное и операционное оборудование, передовые средства диагностики и инструментарий от таких производителей как GE, Toshiba, Medtronics, Siemens и Philips и не уступают лучшим клиникам США, Западной Европы, Австралии в оснащенности. В госпиталях, которые мы будем рекомендовать Вам для лечения, имеется всё необходимое оборудование для проведения любых анализов, исследований и современного лечения: Магнитно-резонансные и компьютерные томографы, оборудование для стереотаксической хирургии – Новалис, кибер и гамма ножи, хирургические роботизированные комплексы, эндо-, артро- и лапароскопическая техника, УЗИ и другое самое современное оборудование.

Клиники аккредитованы ведущими медицинскими и страховыми компаниями мира

Крупные клиники имеют аккредитации ведущих медицинских организаций мира, что обеспечивает соответствие мировым стандартам, в частности стандарту JCI (Joint Commission International, Объединенная Международная Комиссия аккредитации по международным стандартам), что само по себе уже является гарантией высокого уровня медицинского обслуживания.

Ведущие сети госпиталей Индии имеют тесное партнерство с крупнейшими госпиталями мира, что позволяет Индийским больницам иметь доступ к самым современным медицинским технологиям и знаниям, обмениваться опытом, участвовать и проводить программы обучения специалистов и гарантировать, что процесс лечения в Индии будет проводиться так же, как и в лучших клиниках мира. Так, например, Вокхард Хоспиталс имеет эксклюзивное партнерство с Partners Harvard Medical International (США) благодаря чему обладает доступом к лучшим медицинским технологиям и знаниям Harvard University.

Многие клиники одобрены ведущими страховыми компаниями мира, такими как крупнейшие в США «Blue Cross Blue Shield Association» и «CIGNA» и поэтому страховые компании регулярно отправляют граждан США, Канады, Великобритании, Германии и других стран Западной Европы, Австралии на лечение, в первую очередь хирургическое, в Индию.

Цены значительно ниже, чем в клиниках Европы и Израиля

Индия предлагает столь же высокий уровень обследования и лечения, что и ведущие страны Западной Европы, Израиль и США, но по ценам в 2-5-7 раз ниже. ВАЖНО: никакого компромисса в качестве лечения и его результатах! Подобное снижение стоимости лечение объясняется применением эффективных методик управления медицинскими учреждениями, а также огромным потоком пациентов, что позволяет оптимизировать расходы на лечение. Немаловажным фактором снижения стоимости лечения является также доступность лекарственных препаратов, благодаря прекрасно развитой фармацевтической индустрии, поскольку Индия является одной из крупнейших стран-производителей оригинальных и дженерических лекарственных препаратов, поставляемые во все страны мира, в первую очередь, США и Западную Европу.

Высокое качество лечения в сочетании с его ценовой доступностью является основным фактором, привлекающим пациентов из Западной Европы и США.

Для примера, стоимость аорто-коронарного шунтирования в среднем в США составляет 90 000 долларов, в Германии 34 000, в Израиле 25 000, а в крупной клинике Индии, проведенная кардиохирургом с мировым именем, обойдется всего в 8 000 – 10 000 долларов.

Сравните стоимость лечения в Индии и других странах

Без расходов на посредника – только расходы на лечение, оплачиваемые в клинике

В отличие от большинства стран Западной Европы и Израиля, где гонорар посредников составляет 20-50% от и без того огромных счетов за лечения от клиник, МедИнд предлагает Вам лечение в лучших клиниках Индии без каких-либо комиссий посредникам. Все расходы на обследование и лечение Вы оплачиваете только в госпитале в Индии и только по прейскуранту госпиталя. Никаких других расходов на медицинскую часть Вашей поездки никаким посредникам. Помимо этого, МедИнд бесплатно делает для Вас множество дел по организации поездки от переводов документации и получения визы до общения с Вашим врачом на родине, что позволяет сделать лечение в Индии доступным большому числу пациентов. О МедИнд

Комплексное лечение в оптимально требуемом объеме

Современная медицина предполагает комплексное лечение заболевания пациента с соблюдением принципа, о необходимости лечить не болезнь, а больного. Нередко в лечении заболеваний необходимо проведение консультаций специалистами смежных дисциплин, синхронизация усилий врачей разных специальностей, регулярные консилиумы, позволяющие коллегиально принимать решение о тактике лечения пациента. Одной из самых сильных сторон Индии является командная работа врачей разных специальностей и медицинских сестер, постоянная координация и вовлеченность в судьбу пациента нескольких специалистов, что значительно повышает качество лечения и ответственность врачей за результаты лечения, а также уменьшает возможность врачебной ошибки.

Лечение в госпиталях Индии проводится по международным стандартизированным клиническим методикам и протоколам и строго регламентировано. Вы можете быть уверены, что Вам будет назначено самое современное лечение в оптимально требуемом объеме.

Высокие этические стандарты

В медицинском мире «репутация» — это не просто звук, этот параметр, возможно, ещё более важен, чем отдельные характеристики конкретной больницы. Соблюдение в ведущих клиниках Индии высоких этических стандартов, наряду с наличием современных методик лечения, прекрасного оборудования, квалифицированных врачей, делает Индию страной в которой:

• пациент получает полную детальную реалистичную информацию о своем состоянии, выбранной лечебной тактике и прогнозе на выздоровление
• медицинская помощь оказывается в оптимально требуемом объеме
• медицинский персонал ставит интересы пациента на первое место
• обеспечивается прозрачность финансовых взаимоотношений с клиниками

Профессиональный сестринский уход

Роль профессиональных и человеческих качеств медицинской сестры в процессе лечения, особенно стационарного, невозможно переоценить. Медицинские сестры в Индии – это не только высококлассные специалисты, имеющие серьезное медицинское образование и значительный опыт работы, выполняющие назначения врача и умеющие делать сложные манипуляции. Теплое, чуткое, терпеливое и доброжелательное отношение к пациенту очень характерно для поистине сестер милосердия в Индии.

Особо выделают медицинских сестер из индийского штата Керала, которых высоко ценят и в клиниках Индии, и за её пределами из-за отличных профессиональных навыков, а главное — доброты и огромной преданности делу выхаживания больных и слабых.

Программы реабилитации

Помимо лечения Индия предлагает пациентам программы современной специализированной медицинской реабилитации с применением классических терапевтических методов в сочетании с новейшими технологиями на современном оборудовании:

Кардиологическая реабилитация включает в себя сочетание классических и новейших методик – физиотерапию, медикаментозную терапию, бальнеологические процедуры, кардиотренировки, психологические тренинги и другие, которые разрабатываются индивидуально для каждого пациента с учетом состояния здоровья, степени сложности пережитой операции и факторов риска.

Неврологическая реабилитация при травмах, опухолях, повреждениях головного и спинного мозга, инсультах, ДЦП, заболеваниях позвоночника, рассеянном склерозе, направлена на восстановление навыков речи, моторики, глотания, двигательных и мыслительных функций, укрепления организма и в целом на возвращение к полноценной жизни и улучшение её качества.

Ортопедическая реабилитация при заболеваниях опорно-двигательного аппарата, спортивных травмах, ортопедических операциях направлена на восстановление функций поврежденных суставов, ликвидацию последствий перенесенных заболеваний и возвращение пациента к активной жизни.

Русскоговорящие переводчики

Мы знаем, что Вы можете нуждаться в переводчике с русского или иного языка на английский, на котором разговаривают все врачи и медсестры в Индии и уверяем Вас, что эта проблема легко разрешима.

В ряде госпиталей Индии русскоязычный переводчик входит в штат и предоставляется на время лечения. В других госпиталях переводчика для Вас могут приглашать в то время, когда Вы будете в нем нуждаться. В любом случае мы гарантируем, что в индийском госпитале у Вас не возникнет сложностей по причине не знания английского языка и мы найдем возможность понять Вас на каком бы языке Вы не говорили.

Теплая и доброжелательная атмосфера страны, комфортное пребывание

Пожалуй, главная ценность Индии, создающая теплую комфортную атмосферу, так важную при лечении – это её жители. Индийцы, в большинстве своем, оптимистичные, доброжелательные и простые люди, которым не свойственная агрессия и озлобленность. Они гостеприимны, уважительны, открыты, общительны и с ними легко найти общий язык, они очень ценят личный подход в общении, дружеские отношения, интерес к общечеловеческим ценностям — жизни, детям, семье. Подобная теплота обычного человеческого общения, уже забытая во многих регионах мира, становится настоящим откровением и делает пребывание в Индии психологически комфортным. Очень приятно, что при общей доброжелательности индийцев ко всем приезжим, к русским в Индии относятся особо уважительно и еще более дружелюбно, хорошо помня о временах индийско-советской дружбы времен СССР.

Возможность лечения с сопровождающим

Поездка на лечение в Индию с сопровождающим не только возможна, но и очень желательна, поскольку моральная поддержка близкого человека ускоряет выздоровление и успех Вашего лечения зависит от вашего психологического комфорта. Стоимость операции и стационарного лечения, которое объявляется индийской клиникой, как правило, включает в себя стоимость пребывание самого пациента и одного сопровождающего на весь период нахождения в стационаре. Все палаты оборудованы комфортным спальным местом для сопровождающего, он также обеспечивается полноценным питанием и может пользоваться различными немедицинскими услугами, предоставляемыми клиникой.

Большой поток пациентов из стран Европы, США, Канады, Австралии, России и СНГ

Высокое качество медицинской помощи и её финансовая доступность привлекают всё больше пациентов со всего мира.

Пациенты из США и Канады часто едут в Индию для проведения кардиохирургических, нейрохирургических и ортопедических операций, которые при столь же высоком качестве, как и в США, позволяют сохранить до 80% средств. Европейских же пациентов в Индии привлекает и высокое качество при невысокой стоимости, и возможность получить медицинскую помощь немедленно, в то время как в Европе очередь на отдельные операции достигает 6-8 месяцев.

Причины, почему пациенты из России и стран СНГ вынуждены обращаться за медицинской помощью в зарубежные клиники, ясны и понятны любому – низкое качество оказываемых медицинских услуг, недоступность современных медицинских технологий в большинстве регионов, невозможность адекватной диагностики, устаревшее оборудование, отсутствие врачебной ответственности и в целом разбалансированность всей системы здравоохранения.

Пациентам из России и стран СНГ Индия предлагает реальную адекватную по стоимости возможность получить качественную современную медицинскую помощь и именно поэтому поток в Индию наших соотечественников увеличивается день ото дня.

Боролся тигр с драконом Востоковед Наталья Емельянова об индийской демократии и соперничестве Дели и Пекина: Библиотека: Lenta.ru

В Уфе завершился двойной саммит БРИКС и ШОС, в котором впервые участвовала Индия, в последнее время претендующая на более весомую роль на международной арене. О том, почему жизнеспособность индийской демократии мало связана с британским колониальным наследством, как Индия конкурирует с Китаем в политике и экономике, почему сейчас она активно сотрудничает с США, но, несмотря на это, собирается вступить в ШОС, «Ленте.ру» рассказала востоковед, кандидат политических наук, научный сотрудник Института философии РАН Наталья Емельянова.

«Лента.ру»: Индия считается самой большой демократией в мире. Можно ли сказать, что из всех бывших колоний именно ей удалось построить относительно успешную и полноценную демократическую систему?

Емельянова: Да, за годы независимости Индия показала себя страной, способной усваивать институты и нормы современной демократии. Но этот процесс еще не закончен — и поныне индийское общество остается обществом переходного типа, которое движется от традиционных форм распределения власти к полноценным демократическим. Одну из решающих ролей в относительно успешном развитии индийской демократии сыграли органы местного самоуправления.

Каким образом?

В любой стране именно организация системы местного самоуправления является показателем подлинного демократизма в обществе. Если вы хотите построить настоящую эффективную демократическую систему, начинать надо с низового уровня, с местного самоуправления. По-другому никак, потому что любые политические конструкции должны быть понятны людям. И пример Индии здесь показателен. Вообще, историю демократической Индии можно рассматривать через историю становления системы местного самоуправления.

Поначалу ее руководство, озабоченное сохранением единства страны и борьбой с внешними угрозами, не уделяло этим вопросам должного внимания. Формированием органов местного самоуправления и определением круга их полномочий стали заниматься власти штатов, которые где-то не имели возможностей, а где-то и не желали должным образом поддерживать органы самоуправления на местах. Но в начале 1990-х годов усилиями региональных партий, которые в Индии традиционно имеют мощные позиции, а также общенациональной партии ИНК («Индийский национальный конгресс» — прим. «Ленты.ру»), полномочия и структуру местных органов самоуправления удалось закрепить в конституции страны. Были приняты соответствующие 73-я и 74-я поправки к конституции.

Наталья Емельянова

Если органы местного самоуправления стали основой индийской демократии, то что они собой представляют? Это сугубо коренные политические формы или же привнесенные британскими колонизаторами?

Современная Индия действительно позаимствовала многие нормы англосаксонского права и некоторые британские политические модели, например Вестминстерскую модель парламентаризма. Но это в основном касается федерального и штатовского уровней власти, а также городского самоуправления.

Сельское самоуправление (Панчаяти Радж) основано на традиционной общинной системе, уходящей корнями в глубокую древность. Само слово «панчаят» в переводе означает «пять человек», «пятерка». Раньше им называли совет старейшин в индийских деревнях, который регулировал жизнедеятельность сельской общины. Но теперь эти старые политические формы, знакомые и понятные населению, наполнили новым содержанием. Нынешние панчаяты — это вполне современные институты с точки зрения федерального законодательства или процедурных аспектов. Сегодня 70 процентов населения страны проживают в сельской местности, поэтому развитие деревенских органов самоуправления особо значимо.

Вообще, существование общинных структур в течение многих веков способствовало сохранению индийской идентичности как таковой. Полуостров Индостан постоянно подвергался набегам и завоеваниям, одни великие империи сменяли здесь другие, а то и вовсе распадались на мелкие княжества, и поэтому политическая ситуация часто была нестабильной. В этих условия низовое самоуправление внутри сельских общин стало своеобразным гарантом сохранения цивилизационных основ Индии.

Какова была роль англичан в демократизации, когда Индия была их колонией?

Англичане пришли в Индию в период упадка Империи Великих Моголов и им действительно казалось, что их правление будет способствовать интеграции и цивилизует эту разобщенную страну. Однако идеализировать их роль я бы не стала. Не стоит забывать, что Индия была для англичан прежде всего колонией. Великобритания выстроила в Индии довольно жесткую систему управления, ориентированную на максимальное извлечение прибыли из этой территории.

Махатма Ганди

Фото: Scherl / Global Look

Говорить, что Великобритания экспортировала в Индию свою демократическую систему, нельзя. Современное развитие индийской демократии — целиком и полностью заслуга самих индийцев. Позаимствовав у англичан некоторые политические формы, они постарались адаптировать их к своим традициям. При этом индийцы не стали заложниками своей исключительности и уникальности и сумели пересмотреть собственные традиции на предмет их эффективности для будущего развития страны.

Ведь традиция приносит пользу только тогда, когда демонстрирует адаптивные возможности и способность противостоять различного рода неблагоприятным факторам. Поэтому с теми традициями, которые тянут индийское общество назад, пытаются бороться на самом высоком уровне. Во многом именно эта готовность к изменениям и определяет нынешнее относительно успешное развитие страны.

Но разве Британия, хоть и косвенным образом, не способствовала политической интеграции Индии?

До XX века на политической карте мира действительно не было единого индийского государства в том виде, в каком оно существует, но в течение многих тысячелетий на полуострове Индостан была самобытная индийская цивилизация и сформированная ею уникальная социокультурная общность людей.

Я знаю о точке зрения (конечно, ошибочной), согласно которой Индия представляет собой чуть ли не искусственно сформированное по географическому принципу политическое образование. По этому поводу даже есть известное выражение Уинстона Черчилля, что «Индия — это не страна, а географический термин. Называть Индию «нацией» все равно, что называть «нацией» экватор». Но не будем забывать, что эти слова были сказаны в 1931 году в определенном политическом контексте, связанном с ростом национально-освободительного движения в Индии.

Кстати, именно в это время в противостоянии колониальному режиму стала формироваться индийская гражданская нация, в чем большая заслуга Махатмы Ганди и других деятелей движения за независимость. Фактически индийская национальная идентичность сложилась в XX веке не благодаря англичанам, а вопреки им.

Премьер-министр Индии Нарендра Моди на групповом занятии йогой

Фото: Adnan Abidi / Reuters

Сейчас уже можно сказать о завершении процессов образования индийской идентичности и гражданской нации?

Да, о полиэтнической индийской гражданской нации говорить можно. Однако о государственнообразующем этносе в отношении Индии рассуждать сложно, поскольку в стране нет народа, численность которого превышала бы половину населения страны. И все же если непосредственно внутри страны ее жители могут идентифицировать себя с любым из многочисленных этносов, то за ее пределами они активнее позиционируют себя как индийцев. Без этого цементирующего нацию гражданского самосознания Индия просто не состоялась бы как государство. Хотя, конечно, все это пока не отменяет межнациональных, межрелигиозных и социальных проблем внутри страны.

Движение наксалитов тоже связано с проблемами индийского общества?

Во многом да. Наксалиты — это вооруженные леворадикальные формирования маоистского толка, которые сейчас ведут борьбу с правительством преимущественно в джунглях юго-восточных штатов Индии. Основателем движения считается бенгалец Чару Мазумдар, который в конце 1960-х годов проникся идеями «культурной революции» в Китае. Изначально наксалитские группировки возникли именно в Западной Бенгалии, а в 1970-1971 годах им удалось даже поднять в Калькутте вооруженное восстание, которое власти с трудом подавили.

Наксализм породили издержки неравномерного развития Индии после обретения независимости и застарелый характер многих проблем индийского общества. Это движение — попытка объединить беднейшие слои крестьянства с городской беднотой в борьбе за обретение социальной справедливости под знаменами маоизма. Но единственным методом этой борьбы наксалиты признают тотальный террор в отношении представителей власти, они полностью отрицают возможность своего участия в электоральном процессе.

То есть это такая партизанская война в стиле Че Гевары?

Да. Пик выступлений леворадикальных группировок пришелся на начало 1970-х годов, когда число активистов оценивалось в 30-40 тысяч человек. Но вскоре индийскому правительству удалось восстановить контроль над ситуацией. Чару Мазумдара арестовали и посадили в тюрьму, где он через несколько дней умер от сердечного приступа (по официальной версии).

Вновь наксалиты активизировались в середине 1990-х годов. Своей стратегической целью повстанцы теперь объявили создание так называемого «красного коридора» от западного побережья Бенгальского залива до Непала, где с 2006 года власть принадлежит маоистам.

Группа маоистов-наксалитов, ведущая борьбу против индийского правительства

Фото: Jayanta Shaw / Reuters

Есть ли основания думать, что за наксалитами стоит Китай, с которым у Индии непростые отношения?

Одно то, что идеолог наксализма Чару Мазумдар был вдохновлен идеями китайской «культурной революцией», уже о чем-то говорит. Естественно, в индийском истеблишменте есть подозрения, что боевиков финансирует Пекин. Насколько они обоснованы, сказать трудно.

Здесь важно другое. Главное, индийские власти понимают, что самые верные союзники леворадикальных повстанцев — это колоссальный уровень бедности, социальное неравенство и отсутствие доступа к образованию и медицине. Если индийское правительство сможет хотя бы частично решить эти проблемы, социальная база наксалитов резко сузится. Например, успешная реализация социальных программ на родине наксализма, в Западной Бенгалии, в последнее время свела на нет влияние леворадикальных группировок в этом штате. Теперь они переместили свои главные базы в джунгли штата Чхаттисгарх.

Бытует мнение, что наксалитское движение и борьба с ним чуть ли не пример вялотекущей гражданской войны в юго-восточных индийских штатах. Но думаю, масштаб этой проблемы далеко не такой, как в 1970-е годы, и ситуация в значительной мере находится под контролем индийских властей. Если Индии удастся успешно проводить социально-экономическую политику, то в обозримом будущем о наксалитах как о серьезной угрозе можно будет забыть.

Какие у Индии сейчас взаимоотношения с Китаем? Есть ли соперничество между двумя странами?

Безусловно, соперничество есть, и отношения между Индией и Китаем очень непростые, а в некоторых вопросах совсем враждебные. Существуют несколько аспектов индийско-китайских противоречий. Во-первых, это деятельность тибетского правительства в изгнании и Далай-ламы, который получил убежище в Индии после подавления антикитайского восстания в Тибете в 1959 году. Во-вторых, нерешенность территориальных споров между Индией и Китаем на двух участках межгосударственной границы: восточном, где расположен индийский штат Аруначал-Прадеш (который китайцы называют Южным Тибетом), и западном, где находится высокогорный район Аксай Чин (который Индия считает частью своего штата Джамму и Кашмир). В 1962 и 1987 годах споры за обладание этими территориями переросли в вооруженные конфликты между странами.

Жители деревни в регионе Аруначал-Прадеш

Фото: Hermes Images / Tips Images / Zumapress / Global Look

Почему эти районы так важны для обоих государств? Или тут дело принципа?

Оба этих района имеют важное стратегическое значение. Через Аруначал-Прадеш лежит самый короткий путь из китайского Тибета в долину реки Брахмапутра и северо-восточные штаты Индии, соединенные с остальной территорией страны узким перешейком вблизи города Силигури. Через Кашмир и Аксай Чин проходят две автомобильные дороги, соединяющие китайский Синьцзян (Восточный Туркестан) с Пакистаном (Каракорумское шоссе) и с Тибетом (трасса «Годао 219»).

Более того, сейчас Китай совместно с Пакистаном планируют осуществить амбициозный совместный проект по строительству через спорную территорию рядом с Каракорумским шоссе железной дороги между Синьцзяном и пакистанским портом Гвадар на северо-восточном берегу Аравийского моря, который, кстати, в прошлом десятилетии тоже построили китайцы. Если эти планы воплотят в жизнь, то огромный грузовой трафик между Китаем, Ближним Востоком и Европой пойдет в обход Индии, северной части Индийского океана и Малаккского пролива.

Это осознанная политика Китая по сдерживанию Индии?

Конечно. Некоторые западные исследователи называют ее доктриной «нити жемчуга». Ее суть в том, чтобы максимально усилить присутствие Китая в акватории Индийского океана, который Индия считает своим естественным «задним двором». Именно поэтому Китай сейчас активизирует сотрудничество не только с Пакистаном, но и с Шри-Ланкой, Бангладеш, Мьянмой и даже Непалом, который раньше традиционно считался индийской зоной интересов. В этой конкуренции между Индией и Китаем и заключается третий аспект их противоречий.

В то же время в последние годы обе страны предпринимают попытки урегулировать территориальные споры и провести обоюдную демаркацию на линии соприкосновения. Очевидно, что ни Пекин, ни Нью-Дели не заинтересованы в увеличении градуса напряженности, пытаются исключить варианты открытой конфронтации.

Между странами увеличивается торговый оборот (сейчас он составляет 70 миллиардов долларов), хотя пока в нем прослеживается явный дисбаланс в пользу Китая. Сейчас соперничество между Индией и Китаем из военно-политической сферы переносится в экономическую. Оба государства активно растут, поэтому их конкуренция разворачивается в том числе за инвестиции и энергетические ресурсы, необходимые для успешного экономического развития.

Что можно сказать про экономики обеих стран?

Сейчас китайская экономика более мощная. Но поскольку Индия претендует в будущем на статус великой державы, а в XXI веке без сильной экономики это невозможно, ей жизненно важно как минимум сравняться со своим соседом. Если говорить образно, крадущийся тигр (Индия) стремится нагнать летящего дракона (Китай).

Потенциал для этого у Индии есть. Ее экономика сейчас более рыночная и больше ориентирована на сферу услуг, в том числе в области высоких технологий («чудо Бангалора»), а китайцы по-прежнему делают ставку на массовое промышленное производство. В Индии более развитая банковская система и финансовый рынок (это она тоже позаимствовала у англичан), устойчивый демократический строй и почти неисчерпаемые демографические ресурсы. По некоторым прогнозам, уже через двадцать лет Индия сможет догнать Китай по численности населения, значительную часть которого будет составлять молодежь. С другой стороны, именно в росте населения, если он будет осуществляться бесконтрольно, и кроется главная угроза для будущего развития Индии.

Почему?

Потому что существует серьезный риск того, что вместе с ростом населения может обостриться проблема бедности, о которой я уже упоминала. Сейчас более 30 процентов населения страны живет за чертой бедности. Если в ближайшие два десятилетия Индия не победит массовую бедность, о статусе великой державы в XXI веке можно будет забыть. И нынешняя политическая элита страны это понимает, поэтому стремится максимально способствовать росту индийского среднего класса.

Нарендра Моди и Владимир Путин

Фото: Дмитрий Азаров / «Коммерсантъ»

Как Индия строит свои отношения с другими странами, помимо Китая?

Сейчас в индийской политологической школе разработана и достаточно популярна «концепция круга государств». Первый круг составляют небольшие соседние страны, с которыми Индия стремится поддерживать максимально доброжелательные отношения. Ко второму кругу относятся все государства Азиатско-Тихоокеанского региона. Здесь Индия стремится ограничить дисбаланс сил, в первую очередь за счет сдерживания Китая. И, наконец, третий круг включает в себя Евразию, а в ближайшей перспективе весь остальной мир, в котором Индия хочет играть более активную роль как один из полюсов принятия решений глобального уровня

А что же Россия?

В годы холодной войны Индия была главным союзником Советского Союза в Южной Азии. Без сомнения, СССР очень сильно поддержал Индию в непростой период становления ее государственности. Но в 1990-е годы Нью-Дели серьезно расширил свои внешнеполитические приоритеты. Хотя это вовсе не означает, что точек соприкосновения у Индии и России становится все меньше.

Для наглядности приведу конкретный пример в области военно-технического сотрудничества. Ко времени распада Советского Союза Вооруженные силы Индии более чем на 70 процентов были укомплектованы советским оружием и военной техникой. Соответственно, в первой половине 1990-х годов Индия оказалась в крайне непростой ситуации. Теперь наряду с Россией крупнейшим поставщиком вооружений в Индию являются США. При этом нельзя сказать, что Индия однозначно ориентируется на Вашингтон. Просто она пытается проводить более сбалансированную политику, диверсифицировать возможные риски.

Будущее отношений с Россией мыслится индийским политикам в категориях равноправного партнерства. Это означает увеличение совместных проектов, а также дальнейшее взаимодействие в рамках ШОС и БРИКС, позволяющее перевести отлаженные двусторонние отношения в решение целого ряда задач, невозможное без многостороннего формата. Это необходимо в том числе и для того, чтобы уравновесить стремительно набирающий геополитический и экономический вес Китая.

От колонии — к державе: как изменилась Индия за 70 лет независимости — Международная панорама

Во вторник премьер-министр Индии Нарендра Моди выступил в Нью-Дели с традиционной речью, посвященной Дню независимости, и рассказал об успехах, которых добилась его страна. За семь десятилетий независимости доля сельскохозяйственного сектора в ВВП сократилась вдвое, вооруженные силы обзавелись 110 ядерными зарядами, а индийские ракеты-носители вывели на орбиту более сотни спутников. При этом де-факто в Индии до сих пор существует кастовая система, а в некоторых штатах около 40% населения живет за чертой бедности. Подробнее о том, какие изменения произошли за эти годы, а что осталось неизменным, — в материале ТАСС.

‘ТАСС/Reuters’

Цифры и факты

После Второй мировой войны Индия представляла из себя аграрную колонию, добившуюся независимости в первую очередь из-за ослабления метрополии — Великобритании. Голод, бедность, массовые беспорядки и вспышки насилия между индуистами и мусульманами были обыкновенным явлением.

Однако серия экономических реформ, постоянное укрепление обороноспособности, приверженность принципам демократии (за всю историю независимой Индии страна не знала тоталитарного правления) и успешная внешняя политика, направленная на укрепление связей как с СССР, так и с США, сделали свое дело:

• средняя продолжительность жизни выросла с 31 года до 69 лет;
• показатель детской смертности сократился со 146 до 39 на тысячу рождений;
• население выросло с 350 млн до 1,34 млрд;
• доля населения, живущего за чертой бедности, сократилась с 85% до 21,9%;
• уровень грамотности вырос с 17% до 73%;
• только с 1960 года ВВП на душу населения вырос в 21 раз.

Сегодня Индия — самая густонаселенная демократия в мире, член ядерного клуба, БРИКС, «Большой двадцатки», а также кандидат на постоянное членство в Совете Безопасности ООН.

Ядерное оружие, космос и IT

На эту тему

Внешнеполитический расклад сил, а также постоянные конфликты и даже войны с соседями — Пакистаном и Китаем — вынудили Нью-Дели активно наращивать свой военный потенциал. В 1974 году в обстановке строжайшей секретности в штате Раджастхан под землей было взорвано ядерное устройство. Операция носила ироничное название «Улыбающийся Будда».

Это не понравилось старым членам ядерного клуба, а США даже ввели санкции в отношении Нью-Дели. Впрочем, санкции не помешали Индии стать шестой страной в мире по количеству АЭС и ядерных реакторов (после США, Франции, Японии, России и Южной Кореи), произвести около 110 ядерных боеголовок и разработать собственные тактические ракеты средней дальности.

Еще один классический «державный» атрибут, который приобрела Индия, — национальная космическая программа. В 2017 году на работу Индийской организации космических исследований было выделено $1,4 млрд. С момента создания организации в 1969 году страна сумела отправить зонды и межпланетные станции к Луне и Марсу, а сейчас планирует запустить пилотируемый космический корабль.

Современную Индию нередко называют «технологической сверхдержавой» и мировой штаб-квартирой IT-услуг. Индия сумела добиться такого статуса благодаря последовательной государственной политике, направленной на продвижение высоких технологий и создание образовательной базы, относительно невысоким (по сравнению с США, например) заработным платам и английскому языку, которым владеет порядка 10% населения.

Британские привычки и старые проблемы

Английский язык в Индии имеет статус официального языка наряду с хинди, что неудивительно: 89 лет британского владычества оставили свой след на культурных и даже спортивных пристрастиях индийцев.

На эту тему

Игра в крикет, зародившаяся в Англии еще в 1500-х годах, стала в Индии самым популярным видом спорта. По всей стране — от Мумбая до Калькутты — поддерживаются такие объекты колониального наследия, как величественная арка «Ворота Индии», вокзал Чхатрапати-Шиваджи (бывший Виктория-Терминус). Британский этикет и традиции чаепития стали для индийцев частью повседневной жизни. Некоторые исследователи пишут, что именно Лондон привил индийцам живой интерес к научно-исследовательской деятельности.

Чего Лондон сделать так и не смог, так это разрушить кастовую систему. На официальном уровне она была объявлена «вне закона» конституцией 1950 года. Но по сей день кастовые пережитки остаются одной из главных проблем страны.

Так, касты неприкасаемых — далитов («угнетенных») — в традиционном индуизме считаются низшими. Исторически они выполняли самую грязную работу. В индуизме, где верят в переселение душ, утверждается, что далитом человек рождается за грехи в прошлой жизни, это и объясняет отношение к низким кастам в традиционном обществе. Сейчас в Индии проживает около 200 млн далитов.

Впрочем, правительство пытается изменить ситуацию. В июле президентом страны был избран Рам Натх Ковинд, которого выдвинула правящая «Бхаратия джаната парти» (БДП). В истории Индии он стал вторым президентом — выходцем из далитов.

Александр Мосесов

Другая причина | Издательство Принстонского университета

Другая причина — это смелое и новаторское исследование тесных взаимоотношений между наукой, колониализмом и современной нацией. Гьян Пракаш, один из самых влиятельных историков Индии, пишущий сегодня, свежим и неожиданным образом исследует сложности, противоречия и огромное значение этих отношений в истории субконтинента. Он показывает, как наука служила одновременно инструментом империи и символом свободы, прогресса и универсального разума — и как, играя эти резко разные роли, она имела решающее значение для возникновения современной нации.

Пракаш насчитывает более двухсот лет истории Индии, от первых дней британского правления до рассвета постколониальной эпохи. Он начинает с того, что ведет нас в колониальные музеи и выставки, где индийское искусство, ремесла, растения, животные и даже люди классифицируются, маркируются и выставляются во имя науки. Он показывает, как наука дала британцам средства для строительства железных дорог, каналов и мостов, преобразования сельского хозяйства и лечения болезней, восстановления экономики Индии и преобразования интеллектуальной жизни Индии — и все это для создания стабильной, рационализированной и прибыльной колонии. под британским господством.

Но Пракаш указывает, что наука также олицетворяет свободу мысли и что для британцев использование ее для осуществления деспотизма было весьма противоречивым делом. Уловив это противоречие, многие представители колонизированной элиты начали искать параллели и прецеденты для научной мысли в интеллектуальной истории Индии, создавая гибридную форму знания, сочетающую западные идеи с местным культурным и религиозным пониманием. Их работа разрушила общепринятые представления о колонизаторах против колонизаторов, цивилизованных против дикарей, современных против традиционных и создала форму современности, которая одновременно была западной и местной.

На всем протяжении Пракаш обращается к главным и второстепенным фигурам по обе стороны колониальной пропасти, включая Махатму Ганди, Джавахарлала Неру, националистического историка и писателя Ромеша Чундер Датта, Прафуллу Чандра Рэя (автора A History of Hindu Chemistry ), Редьярд Киплинг, лорд Далхаузи и Джон Стюарт Милль. Благодаря искусному сочетанию богатых исторических деталей и новых энергичных аргументов и интерпретаций, Another Reason изменит наше понимание противоречивой и колониальной генеалогии современной нации.

Гьян Пракаш — профессор истории Принстонского университета. Он является автором Bonded Histories , редактором After Colonialism (Princeton) и членом коллектива Subaltern Studies.

«Пракаш предлагает увлекательный анализ … Тщательное исследование и убедительное повествование делают эту книгу очень рекомендуемой.«– Выбор

« Другая причина. — это интеллектуальная, сложная и ясная научная работа, которая заполняет большой пробел в историографии Индии». —Захир Бабер, Times Literary Supplement

«В этом путешествии по исторической науке и архивным открытиям Гиан Пракаш сосредотачивает внимание на политической культуре научной мысли как на горниле зарождающегося индийского национализма. Он создает блестящую генеалогию« колониальной современности », подвижный и внимательный к современным постколониальным вопросам. : противоречивые желания как науки, так и традиции, «новизны» и ортодоксальности, светского и священного.Погруженный в такие сложности, Пракаш возвращает вдохновляющие, прогрессивные голоса движения за свободу, обращаясь к современной индийской жизни. Это превосходный исторический пересмотр, сделанный писателем с большим пониманием и воображением ». — Хоми Бхабха, Чикагский университет

«Это новаторская работа. Она добавляет новое измерение в изучение колониализма, поддерживая зеркало науки для Раджа и, в свою очередь, зеркало науки для науки в колониальных условиях.В этом двойном отражении проблема современности предстает в новом, но тревожном свете. Поистине блестящее достижение »- Ранаджит Гуха

«Гьян Пракаш приводит в этой книге мощный и устойчивый аргумент в пользу того, что он рассматривает распространение науки в колониальной Индии не как постепенное преодоление отсталости и суеверий и распространение всеобщего просвещения, как того требует традиционная историография, как это сделала бы традиционная историография. Гибридного роста Как и следовало ожидать от Пракаша, исследование было тщательным и основательным, а его презентация ясна и убедительна.»—Парта Чаттерджи, автор книги » Нация и ее фрагменты «

.

йоги в современной Индии | Издательство Принстонского университета

Йога стала символом индийской культуры и цивилизации, и она широко считается вневременной и неизменной. Основанный на обширных этнографических исследованиях и анализе как древних, так и современных текстов, Йога в современной Индии бросает вызов этой популярной точке зрения, исследуя историю йоги, уделяя особое внимание ее появлению в современной Индии и ее кардинальным изменениям в форме и значении в двадцатом веке. .Джозеф Альтер утверждает, что превращение йоги в популярное занятие, которое боготворят за его ценность для здоровья, основано на современных представлениях о науке и медицине.

Альтер сосредотачивает свой анализ на интерпретации основополагающей работы Свами Кувалаянанды, одного из главных архитекторов Возрождения йоги в начале двадцатого века. С этой точки зрения он исследует современные интерпретации йоги и рассматривает, как практикующие йогическую медицину и фитнес сочетают идеи биологии, физиологии и анатомии с идеями метафизики, трансцендентности и магической силы.

Первая серьезная этнографическая история современной йоги в Индии, эта свободно написанная книга должна быть прочитана не только студентами и учеными, но и практиками, которые ищут более глубокое понимание того, как йога со временем превратилась в чрезвычайно популярное явление, которым она является сегодня.

Награды и признание

• Лауреат книжной премии Ананды Кентиш Кумарасвами 2006 г., Совет Южной Азии, Ассоциация азиатских исследований

Джозеф С.Альтер — профессор антропологии и профессор исследовательского центра Университетского центра международных исследований Питтсбургского университета. Он является автором Тело борца, Зная Дил Дас и Тело Ганди .

«Это первый раз, когда Indian Modern Yoga получил такое продолжительное, глубокое рассмотрение авторитетным и хорошо информированным ученым. Большая часть книги вполне доступна для широкого читателя, а многие из более теоретических и аналитических работ Алтера интерпретации современного понимания йоги, здоровья, медицины, тела и истины новы и вдохновляют.Настоятельно рекомендуется. «- Элизабет Де Мишелис, директор Института индийских исследований Дхарам Хиндуджа, Кембриджский университет

« Йога в современной Индии — это кладезь наводящих на размышления предложений в отношении историографии классических и современных писаний по йоге. Хорошо написанный, он обеспечивает подробный и часто провокационный анализ конкретных йогических идей и практик, которые способствуют более глубокому пониманию. сложная дискуссия о статусе современной йоги в различных ее проявлениях за последние полтора столетия.»- Вальтрауд Эрнст, Саутгемптонский университет, автор книги « Множественная медицина, традиции и современность », 1800–2000

.

Duke University Press — Искусство для современной Индии, 1947-1980

«Принимая во внимание искусствоведческие навыки и проницательность Брауна, а также ее готовность объединить разрозненные медиа в единые рамки анализа, Art for a Modern India следует стать ключевой точкой отсчета для будущих ученых, изучающих взаимосвязь между искусством, историей и культурным наследием.”
— Дэниел Дж. Райкрофт, CAA Reviews

«[R] рекомендуется для библиотек с дипломными программами по истории искусства и для других, желающих расширить свои современные и незападные коллекции истории искусства». — Мелисса Ахо, ARLIS / NA Отзывы

«Интересный вклад, эта книга будет полезна в библиотеках общего профиля и бакалавриата. Подведение итогов: рекомендуется. Студенты начального уровня через преподавателей / исследователей; обычные читатели ». — Э. Финдли, Choice

«Объединяя ряд разрозненных, но связанных между собой примеров, текст Брауна способствует стимулированию чтения — важный текст для любого изучающего искусство, постколониализм и взаимодействие науки и искусства в постколониальном контексте.»- Апарна Шарма, Леонардо. Отзывы

«Элегантный и концептуальный взгляд Ребекки Браун на модернизм сосредоточен на десятилетиях после обретения независимости. . . . Подход Брауна очень удовлетворителен. Обрезая средства массовой информации и сопоставляя художников, чьи эстетические взгляды и опыт преподносятся как несоизмеримые в рамках внутренних дебатов в мире индийского искусства, Браун бросает вызов специалисту. Но она также дает широкому читателю общее представление о том, с какими концептуальными проблемами столкнулись индийские художники и, что не менее важно, почему эти проблемы возникли как таковые.Это особенно подходящий подход для периода истории искусства, в котором преобладают исследования, посвященные отдельным художникам, группам художников и институтам ». — Карин Цитцевиц, История искусств

«Ребекка М. Браун создает богатое и многослойное повествование об искусстве Индии в период после обретения независимости, соединяя живопись с широким спектром отсылок, включая архитектуру Чарльза Корреа,« высокое »кино Сатьяджита Рэя и демотическое искусство Болливуда. При этом она уравновешивает теоретическую изысканность с глубоким пониманием уникальных достижений этих художников, когда они преодолевают затруднительное положение локального и глобального модернизма.В процессе она распутывает задолженность современности перед колониализмом. Потребность в такой работе уже давно назрела, и новаторский опус Брауна превосходно ее удовлетворяет ». — Парта Миттер, автор книги «Триумф модернизма: художники Индии и авангард», 1922–1947 гг.

Джира Сарабхай, дизайнер, который помог сформировать современную Индию, умер по адресу: 97

Джира Сарабхай, архитектор, дизайнер, куратор и историк, который помог создать некоторые из самых важных институтов дизайна в постколониальной Индии, дав ей руку в формировании поколений дизайнеров, художников и ремесленников, умер 15 июля в своем доме в Ахмедабаде, в западном индийском штате Гуджарат.Ей было 97 лет.

Ее смерть подтвердил ее племянник Сухрид Сарабхай.

В молодости г-жа Сарабхай дружила с известными из ведущих мировых дизайнеров и архитекторов-модернистов — Фрэнком Ллойдом Райтом, Ле Корбюзье, Луи Каном, Б.В. Доши, Бакминстером Фуллером, Чарльзом и Рэем Имзом, Исаму Ногучи и Александром. Колдер.

Она обучалась под руководством Райта в Талиесине, его поместье в Висконсине, и была частью команды, которая работала над дизайном спирали Райта для музея Гуггенхайма на Манхэттене.(Находясь в Нью-Йорке, она подружилась с композитором Джоном Кейджем, который обучал ее сестру-музыканта Гиту.)

Г-жа Сарабхай вернулась в новую независимую Индию в конце 1940-х годов и обнаружила, что стране нужны дизайнеры, которые могли бы мост между традициями и современностью. Она погрузилась в многочисленные проекты, проектируя модернистские жилые дома и собирая индийские ткани.

Вместе со своим братом Гаутамом Сарабхаи в 1949 году она основала Музей текстиля ситца, который, по общему мнению, хранит лучшую коллекцию индийских тканей в мире.Каталоги индийских принтов и тканей, составленные г-жой Сарабхай, стали бесценным ресурсом для исследователей и дизайнеров.

«Все мы, работающие в сфере дизайна в современной Индии, в огромном долгу перед Джирой Сарабхаи за ее самоотверженный, перфекционистский и целеустремленный труд», — написала активистка ремесленников Лайла Тьябджи в благодарности в Architectural Digest.

Г-жа Сарабхай также спроектировала геодезический Calico Dome, в котором находится магазин и выставочный зал Calico Mills, текстильной фабрики, принадлежащей ее семье.

В 1958 году Чарльз и Рэй Имз написали по заказу правительства Индии отчет, в котором рекомендовали программы обучения дизайну для индийцев. Г-жа Сарабхай работала с правительством и Фондом Форда над созданием института, основанного на модернистском дизайнерском движении Баухаус, а в 1961 году она и ее брат открыли Национальный институт дизайна в Ахмедабаде.

Г-жа Сарабхай сыграла важную роль в проектировании здания и его кампуса, создании библиотек и подборе преподавателей.Институт стал очень влиятельным в Индии как колледж дизайна, и она продолжала тесно сотрудничать с ним до начала 1970-х годов.

Гира Сарабхай родился в Ахмедабаде 11 декабря 1923 года, младший из восьми детей Саралы Деви и Амбалала Сарабхаи, известного промышленника, сделавшего состояние на текстильных фабриках Гуджарата.

Сарабхаи были прогрессивными последователями Махатмы Ганди и ранними сторонниками движения за независимость Индии, и они открыли свой дом для многих светил 20-го века, включая поэта, драматурга и композитора Рабиндраната Тагора, политически видную семью Неру, социалистов. Анни Безант, писательница Э.М. Форстер, фотограф Анри Картье-Брессон и педагог Мария Монтессори.

Эти отношения и покровительство семьи помогли превратить Ахмедабад в центр образования, искусства и дизайна. Старший брат г-жи Сарабхай Викрам был физиком и астрономом, основавшим космическую программу Индии.

Хира и ее братья и сестры обучались на дому, но, хотя некоторые из них учились в университете, у Гиры не было формального образования. В подростковом возрасте она собрала сумку с книгами и поехала в регион Кашмир, где жила в плавучем доме и самостоятельно изучала историю.Она заинтересовалась архитектурой и написала Райту, который согласился обучить ее.

«Она твердо верила в обучение путем ученичества у мастера, а не обучения в обычном университете с классными комнатами», — сказал ее племянник Сухрид по электронной почте. Это убеждение лежало в основе ее и ее брата Гаутама решения сделать упор на обучении, проводя обучение по учебникам в Национальном институте дизайна.

На протяжении своей карьеры г-жа Сарабхай работала с различными подразделениями конгломерата Сарабхай, включая его рекламное агентство Shilpi Advertising, имевшее широкое влияние в Индии в 1960–70-е годы.

В последние десятилетия своей жизни она руководила галереями Фонда Сарабхай, а также Музеем текстиля ситца.

По словам близкого друга фотографа и кинорежиссера Наврозе Контрактор, г-жа Сарабхай, крайне замкнутая, избегала всеобщего внимания и отказывалась документировать работу своей собственной жизни.

Она никогда не была замужем и большую часть жизни прожила в семейном поместье The Retreat. Помимо Сухрид Сарабхаи, у нее остались два других племянника и четыре племянницы.

Современная Индия и история двойного дефицита питательных веществ — кальций и витамин D — данные о тенденциях в питании, 50 лет — ретроспектива, самоанализ и перспектива

Рисунок 3

(A) Распределение среднего дома…

Рисунок 3

(A) Распределение среднего потребления питательных веществ домашним хозяйством в процентах от суточной нормы…

Рисунок 3

(A) Распределение среднего потребления питательных веществ домохозяйством в процентах от суточной нормы потребления в городских, сельских и племенных обследованиях. (B) Распределение среднего потребления продуктов питания домашним хозяйством в процентах от RDI в городских, сельских и племенных обследованиях. Вит А, витамин А; Вит С, витамин С; GLV, зеленые листовые овощи; Другие овощи, другие овощи. (C) Процентное распределение общего потребления на человека за 30-дневный период городских, сельских и племенных обследований — временные тенденции. (D) Структура питания (процент от общего потребления энергии) сельских, городских и городских жителей. Углеводы, углеводы; Prot, белки; Овощи, овощи; Молоко и продукты питания, молоко и молочные продукты.Источник: (A, B) Национальное бюро мониторинга питания — Технический отчет № 25,26,27 — Обследование племен, сельских и городских районов ^{, ,} . (C) Социально-экономическая статистика министерство статистики 2017. (D) По материалам Харинараяна и Рамалакшми (17). Источники кальция (мг / 100 г съедобной части): молоко и молочные продукты (120–210) — буйволиное и коровье молоко — творог; около 790–1 370 мг в сыре, панире, кхоа, обезжиренном молоке; Зерновые и бобовые (200–340) — раги (Eleusine coracana) , вся бенгальская бенгальская (Cicer arietinum) и хренграмма (Macrotyloma uniflorum) , раджма (Cicer Arietinum) и соя ; Зеленые листовые овощи (500–800) — амарант, цветная капуста (Brassica oleracea) , листья карри (Murraya koenigii) , листья кнол-хол (Brassica oleracea var.гонгилоды) ; Орехи и масличные семена — сухой кокос, миндаль, фундук, горчица (Brassica) , подсолнечник (130–490), имбирь (кунжут) и семена тмина (Sesamum indicum) (1 080–1 450). Источники витамина D: Солнечный свет — УФ-излучение, жир печени трески, рыба лосося, скумбрия, сардины, тунец, яичный желток, грибы (при воздействии солнечного света или УФ-излучения).

Project MUSE — Создатели современной Индии Рамачандра Гуха (рецензия)

Эта книга представляет собой отличное введение в интеллектуальную историю современной Индии, основанную на трудах девятнадцати мыслителей-активистов, сформировавших представление об Индии за последние почти 150 лет.Тщательно отобранным отрывкам из их наиболее важных и проницательных произведений предшествуют тщательно написанные вступления, в которых каждый человек позиционируется в его или ее социальном, политическом и интеллектуальном контексте. Эти авторы делятся на пять разделов, расположенных в хронологическом порядке, причем каждому разделу снова предшествует подробное введение.

В прологе подчеркивается уникальность этой интеллектуальной традиции и приводятся убедительные аргументы в пользу того, почему ее изучение важно для понимания проблем и перспектив человечества в мире двадцать первого века в целом.В этой связи Гуха отмечает, что эти люди пережили и сформировали пять великих преобразований, которые произошли одновременно в Индии: национальную, демократическую, промышленную, городскую и социальную революции. В нем также изложены критерии отбора этих людей из галактики индийских светил.

Раздел 1 посвящен полиглоту и эрудиту Радже Раммохану Рою, первому либеральному мыслителю Индии. Сочинения включают его нападки на Сати и существующее патриархальное общество, а также его защиту женщин от обвинений в том, что они физически, умственно и морально уступают мужчинам.Другой отрывок — из мемориала, обращенного к правительству Бенгалии с призывом к свободе прессы и снятию запрета на местные издания, которые считаются крамольными. Последний отрывок взят из письма Уильяму Питту с призывом ввести в Индии современное образование, а не школу санскрита, которая лишь «нагружает умы молодежи грамматическими тонкостями и метафизическими особенностями, которые практически не используются или практически не используются».

Раздел 2, «Мятежники и реформаторы», начинается с мусульманского модернист сэра Сайеда Ахмад Хан и его показания перед Комиссией Охотников, в которых он привел доводы, «чтобы убедить Мухаммедов в преимуществах английского образования.Как и раньше Рой, он хотел, чтобы в учебную программу входили история, политическая экономия и натурфилософия. Также включены его работы об отношениях между индуистами и мусульманами, в которых он сравнил две общины с двумя сияющими глазами красивой невесты, и о новом Индийском национальном конгрессе, против которого он выступал, учитывая его господство индуистской бенгальской интеллигенцией.

Приводится отрывок из «Потребности в национальном герое» воинствующего националиста Бала Гангадхара Тилака, в котором он оправдывает культ Шиваджи за его храбрость [End Page 430] в борьбе с ненадлежащим управлением.Тилак также защищает ее от обвинений в антимусульманстве. Во втором отрывке подробно описывается его критика умеренной политики, практикуемая такими людьми, как Г. К. Гокхале, следующим реформатором, избранным Гуха. Вдумчивая критика Гокхейла кастового обращения индусов с депрессивными классами представлена ​​как его отказ от приравнивания кастовой системы к европейской классовой системе. Как он утверждает, в то время как в Великобритании г-н Чемберлен мог подняться до высокого положения в жизни, несмотря на свое скромное происхождение как сын сапожника, ни один сын сапожника не мог претендовать на такое же высокое положение в Индии.В следующем отрывке Гокхале советует индуистскому сообществу разделить большую ответственность за индуистско-мусульманское единство, поскольку у них было преимущество перед другими сообществами с точки зрения их численности и образования. В то же время он выступал против особого статуса мусульман на том основании, что они были правителями Индии до прихода британского правления.

Остальные мыслители-активисты в этом разделе включают двух подчиненных. Трактаты Джотирао Пхуле, осуждающие эксплуатацию браминами трудящихся классов и крестьян, монополию браминов на образование и работу в правительстве, воспроизводятся в точных переводах с маратхи.Также подчеркивается потребность Фуле в новой образовательной системе, свободной от контроля браминов, которая помимо других предметов преподавала бы сельское хозяйство, мораль, технические знания и санитарию. Из 52-страничной книги Тарабая Шинде, опубликованной в Пуне в 1882 году, в которой содержится призыв к равенству между мужчинами и женщинами, сделан отрывок из-за резкой критики существующих гендерных стереотипов в индуистском обществе. Шинде не щадит даже богов индуистского пантеона для …

Рождение современной Индии

ТИРТАНКАР РОЙ, ОСНОВАННЫЙ в Лондонской школе экономики и политических наук, давно зарекомендовал себя как ведущий историк экономики Индии, выпустив ряд книг и статей, посвященных в основном колониальному периоду.Это новое издание «Экономическая история Индии 1707–1857» (Рутледж; 200 страниц; 34,99 фунта стерлингов) расширяет его период и включает в себя как век краха Великих Моголов, так и следующие полвека правления Ост-Индской компании. В процессе он развеивает многие паутины вокруг более традиционных подходов к вопросу о том, что вызвало Великое расхождение между Индией и Западом, когда первая потеряла свое когда-то сказочное богатство и так сильно отстала от второй.

Рой — слишком уравновешенный, тонкий и ученый историк, чтобы принять либо фантастический антиколониализм полемистов, таких как Шаши Тарур, либо имперский триумф британских историков 19 века.Вместо этого он предлагает нам убедительное, сбалансированное, основанное на данных понимание того, почему мир Великих Моголов находился в глубоком экономическом спаде задолго до доминирования Ост-Индской компании и почему компания Сахиб, далекая от разрушения Индии, дала ему институциональную и экономическую модель. на котором может быть построена современная государственность. При этом Рой отвергает как националистические стереотипы о зле, грабежах колонизаторов, так и имперские предположения о доброжелательном, альтруистическом либеральном вмешательстве.

Период, который он охватывает, «был значительным… как для появления режима, благоприятного для торговцев, так и для нововведений в государственной структуре, от децентрализованной политической системы до консолидации налогов и военного потенциала в одном центре.«Эта важная консолидация, — говорит он, — способствовала интеграции рынка, сделав деловой мир Индии надежным союзником компании Sahib на протяжении большей части этого периода и в последующий период.

У Роя мало времени на предрассудки Тарура и его союзника Уильяма Дэлримпла о том, что офицеры роты были преимущественно продажными, в то время как индийские военачальники, которых они заменили, были «довольно порядочными». Напоминая нам наемников-маратхов, которых «давно помнят в Западной Бенгалии за изнасилования и грабежи», он говорит: «Тхарур и Далримпл недостаточно хорошо информированы, чтобы сражаться за индийских военачальников.Такие утверждения, как их, распространяют чувства… но они неправильно основаны на доказательствах и ненадежны как история ».

Популярная история такого рода, утверждает Рой, «предполагает, что империя в Индии была насильственным завоеванием. Согласно мифу, европейцы вторглись в индейцев, которые не хотели, чтобы их порабощали, и отступили, сражаясь…. Но если хорошая мыльная опера, это плохая история…. Многие индийцы, не доверяя другим индейцам, хотели, чтобы британцы закрепили за собой власть. Они предпочли британское правление местным альтернативам и помогли Компании сформировать государство….”

В этом центральном анализе Британская империя возникла из союзов с индейцами, из земель, которые они уступили ей, гораздо больше, чем земель, которые они завоевали. «Компания пришла, чтобы править Индией, — говорит нам Рой, — потому что многие индийцы хотели, чтобы она управляла Индией». Отвергая упрощенные представления о том, что Индия после Великих Моголов погрузилась в анархию, не имела местной бизнес-элиты, Рой отмечает, что в таких местах, как Бенгалия, «Компания нашла сотрудников, потому что уже существовала богатая и могущественная группа капиталистов», которые предпочитали ее своим местным правителям. .

Бенарес тоже долгое время был крупным центром торговли, но его банкиры и торговцы, «которые боялись краха государства больше, чем британского правления, во многих случаях заявляли о безоговорочной поддержке нового режима». Столкнувшись с набегами маратхов, крахом центральной власти и региональными войнами между государствами-преемниками, бенгальские, марвари, хатри и парси купцы устремились в более безопасные портовые города Компании Калькутту, Бомбей и Мадрас в беспрецедентном «бегстве капитала».

Популярная история, утверждает Тиртханкар Рой, «предполагает, что империя в Индии была насильственным завоеванием. Согласно легенде, европейцы вторглись в индейцев, которые не хотели быть порабощенными и отступили с боями. Но если хорошая мыльная опера, это плохая история. Многие индийцы, не доверяя другим индейцам, хотели, чтобы британцы закрепили за собой власть. Они предпочли британское правление местным альтернативам и помогли компании сформировать государство

Поделитесь этим на

Каким образом, вы можете спросить, Ост-Индская компания, не имея собственной государственной власти, стала образцом эффективной и успешной фирмы? «Она преуспела в торговле, — объясняет Рой, — потому что она могла объединить большой капитал, предложить стимулы для своих сотрудников, наладить стабильное сотрудничество с индийскими агентами и брокерами, понимать и изучать рынки и производить товары в соответствии с точными спецификациями.”

Обращаясь к коренным государствам-преемникам Индии после Великих Моголов, Рой предполагает, что междоусобные конфликты «между государствами, которые жили на небольшие деньги и не имели времени на консолидацию своих финансов, истощили их ресурсы и суверенную власть, заставили их полагаться на региональных вождей и полевых командиров. …. »

Зависимые от этих посредников в сборе земельных налогов, Моголы и государства-преемники «были бедны, как крестьяне, которых они облагали налогом». Индийские штаты получали очень небольшой доход на душу населения по сравнению с Западной Европой, что делало их слабыми как в финансовом, так и в военном отношении.

В то время как государства после Великих Моголов конкурировали за эти ограниченные доходы, Компания предложила совершенно иную и гораздо более сильную модель государства, централизовав как фискальную, так и военную власть, «демилитаризовав вооруженные группы, такие как джагирдары и заминдары, которые ранее собирали налоги и пользовались местными властями. политическая сила». Поступая таким образом, он мог бы создать «интегрированное политическое пространство в Южной Азии, подобного которому регион не видел раньше». С политической интеграцией пришла рыночная интеграция товаров, капитала, рабочей силы и, что особенно важно, между внутренней и морской торговлей.

После краха Великих Моголов фрагментированная власть означала сеть таможенных барьеров, бесчисленные валютные системы и колебания обменных курсов. И хотя налоги оставались, право взимать их, «распавшись» на местных полевых командиров, увеличило финансовую неопределенность. Эта финансовая анархия отступила, когда Компания расширила свое территориальное правление, централизовав и снизив пошлины на внутренний транзит и отменив их в 1838 году, в то время как ее налоги на торговлю резко упали до менее четверти налогов, взимаемых Моголами, что принесло огромную выгоду индийским торговцам.Рой приводит несколько примеров петиций в поддержку Компании со стороны индийских предприятий, особенно из Бенареса, ведущего центра банковского дела и торговли Индии в 1700-х годах. Эта «армия заинтересованных сторон в развивающемся мире торговли» снабжала Компанию важными материалами и финансами для ее военных операций.

В этой книге кратко рассматриваются теории о том, что крах Империи Великих Моголов не только не привел к развязыванию анархии, но и привел к появлению богатых региональных государств, экономический рост которых был остановлен эксплуататорским подъемом Компании.Вместо этого он собирает множество статистических данных, показывающих, что Индия уже обеднела задолго до того, как началось британское правление, и уже была беднее, чем Британия в конце 17 века. Средний реальный доход Индии упал между 1600 и 1750 годами во время правления Великих Моголов и оставался неизменным в течение следующих полувека во время подъема Компании. Рой даже находит свидетельства «небольшого улучшения» условий жизни бедных сельскохозяйственных рабочих в течение следующих полувека британского правления. «Можно с уверенностью сказать, — считает он, — что рост компании в штате составил почти , без разницы со средним показателем в Индии, равным .”

ВСЕГДА ЧУВСТВИТЕЛЬНО К недостаткам компании, он указывает на то, что ее самым большим недостатком был приоритет военных расходов над общественными благами, таким образом неспособность изменить средства к существованию в сельской местности, за исключением некоторых инвестиций в каналы. «Лучшая защита этой мрачной истории, — говорит Рой, — это то, что моголы или маратхи не лучше справились с этой задачей».

В вопросе об образовании государства Рой объясняет упадок Великих Моголов и появление государств-преемников фискальной автономией богатых провинций, таких как Бенгалия, Авад и Хайдарабад, чьи финансовые взносы в Дели постепенно уменьшались.Awadh, получив большие экономические выгоды от торговли с Ост-Индской компанией и другими европейцами, быстро превратился в спутник компании после битвы при Буксаре в 1764 году. Рой объясняет военные победы компании в таких сражениях тем, что ее значительная часть меньшие силы действовали в рамках единой системы командования, в то время как их индийские противники представляли собой огромные конгломераты, каждая дивизия подчинялась отдельным военачальникам, с плохими информационными потоками, что приводило к незначительным откатам на фронте, вызывая паническое отступление в тылу.

Эскиз Джеймса Гранта, изображающий моряков-маратхов, садящихся на корабль Ост-Индской компании, 1783 г. (Фото: Алами)

Обращаясь к маратхам, которых индуистские националисты часто рекламируют как жизнеспособных преемников Моголов, Рой отмечает, что настоящее наследие Шиваджи было военным, а не институциональная, ахиллесова пята Конфедерации маратхов на следующее столетие. Даже с военной точки зрения союзные силы афганцев, авадхи и рогиллы разгромили огромную армию маратхов в битве при Панипате в 1761 году, убив несколько сотен тысяч человек «по консервативным подсчетам».”

Маратхи так и не оправились. Статус повелителя пешва в конфедерации закончился; и их правительство в Пуне передало свои права по сбору налогов в больших масштабах, тем самым потеряв контроль над местными вождями. Безденежные принцы-маратхи все чаще вербовали в свои армии наемников-патанов, известных как пиндари, используя их, чтобы заставить раджпутские государства платить дань. Этот процесс привел к тому, что некоторые описали маратхов как «ассоциации вампиров». «Финансово опустошенное государство, вооруженное бандитскими солдатами, — говорит Рой, — подошло к окончательному расчету с Компанией.Когда пиндари начали совершать набеги на британские территории, дело дошло до апогея, и к 1818 году Компания победила пешва, бхонсле и холкар и присоединила их территории к Британской Индии. Сциндия в Центральной Индии и Гэквад в Гуджарате выжили, но все мечты об империи маратхов были развеяны.

Рой объясняет неудачи маратхов их зависимостью от дани, полученной путем «выборочного принуждения и запугивания» местных вождей, а не систематическим центральным сбором доходов с завоеванных ими территорий.«С ограниченными возможностями для управления фискальной системой, — объясняет он, — единственный способ увеличить доход штата — это держать машину завоеваний на пределе мощности…». Логика операции увлекла вождей маратхов непрекращающимся стремлением к вымогательству и заставила их пренебречь задачей улучшения гражданской администрации ». Панипат положил конец завоеваниям маратхов, и на рубеже веков большая часть подчиненных им территорий была потеряна.

Растущая анархия среди сильно ослабленных раджпутских государств Запада, сопровождаемая аналогичным хаосом в Пенджабе после смерти его сикхского короля Ранджита Сингха, привела к тому, что у власти Компании не было других серьезных индийских соперников.Рой заключает, что в постмугольских государствах-преемниках Индии применялись «два параллельных режима управления»: один он называет этатизмом, пытаясь контролировать и улучшать управление земельными доходами, а другой — милитаризмом, навязывая военное завоевание децентрализованным земельным доходам. Маратхи сочетали этатизм в своем родном регионе Махараштра только с милитаризмом в северной Индии.

«К 1800 году, — по словам Роя, — между Компанией и штатами Индии возникли расхождения. Все чаще в Индии восемнадцатого века существовала только одна модель успешного этатизма, и Компания ее представляла.Это произошло потому, что рост компании … вызвал значительные изменения в администрации ».

Компания пошла дальше своих конкурентов в пересмотре прав собственности и обеспечении соблюдения коммерческого права. В то время, когда военные расходы по всей Индии были исключительно высокими, Компании удалось максимально увеличить как свои доходы, так и военный потенциал за многие десятилетия. Увеличение доходов сделало Компанию более кредитоспособной и позволило снизить коэффициент обслуживания долга намного ниже, чем в штатах Индии.В то время как завоевания индийских штатов обогатили и укрепили их военную аристократию за счет государства, Компания эффективно нейтрализовала таких посредников в своей собственной империи.

Обращаясь к маратхам, которых индуистские националисты часто называют жизнеспособными преемниками Моголов, Рой указывает, что настоящее наследие Шиваджи было военным, а не институциональным, ахиллесовой пятой Конфедерации маратхов на следующее столетие. Даже с военной точки зрения союзные силы афганцев, авадхи и рохиллы разгромили огромную армию маратхов в битве при Панипате в 1761 году, убив несколько сотен тысяч человек, по консервативным подсчетам.’Мараты так и не вернулись

Поделитесь этим на

Рой предлагает поучительное сравнение между государственными финансами Великих Моголов и финансами Компании. Только часть доходов Великих Моголов фактически поступала в центральную казну, а остальная часть поступала посредникам. Статистические исследования показывают резкое падение сбора доходов по всей Индии в 1766 году до всего лишь 6 процентов от его прошлого уровня в 1600 году, и это означало бы соответствующий упадок гражданского правительства в тот же период.К 1871 году Британская империя изменила эту тенденцию, увеличив сбор доходов в реальном выражении выше уровня 1600, в основном за счет большей централизации и упразднения посредников.

В 18 веке было так много региональных конфликтов, что войны необходимо было финансировать за счет территориальных завоеваний, «порождая новые войны», спирали, которой компания избегала, потому что она была более готова брать взаймы и считалась гораздо более надежным должником, чем большинство индийских военачальников. Его эффективность также нашла отражение в вербовке его быстро растущих армий, при этом военная служба рассматривалась как профессиональное занятие на полную ставку, что исключает оплату посреднических услуг агентам по трудоустройству.

Под властью Компании капитализм, говорит Рой, даже перешел в собственность на землю, которая стала легко продаваться и подлежать рассмотрению в судебной иерархии. Связанная с его процветающими портовыми городами, внутренняя торговля возродилась, а культивирование расширилось в плодородном Индо-Гангском бассейне. Правило компании все более выгодно сравнивалось с альтернативами. Рой утверждает, что статистические данные предполагают «глубокий экономический спад» в более общем плане в течение XVIII века, когда большинство государств тратят сокращающиеся ресурсы на войну, оставляя «заброшенные каналы, набережные в аварийном состоянии, небезопасные дороги, беспорядок в наземной торговле и городской упадок».

Условия были наиболее хаотичными в регионе Дели-Агра, где были ресурсы как рабочей силы, так и капитала, во главе с сотнями богатых индийских купцов и банкиров, мигрировавших на восток, на территории Компании. Закон и порядок были едва ли лучше на некоторых территориях маратхов. Группа офицеров Компании, путешествовавшая в 1798 году с проходом маратхов по территориям, теоретически подчиненным маратхам, тем не менее каждые несколько миль останавливалась местными вождями, взимавшими пошлину.

Рой в своих лучших проявлениях изображает меняющийся мир бизнеса в Индии в 18-19 веках.Британское завоевание, по сути, было историей о том, как доколониальный мир внутренней торговли, банковского дела и промышленности, основанный на великих городах Индии Великих Моголов и перемещении товаров по суше, объединился и слился с прибрежной экономикой, основанной на портах и ​​внешней торговле. «Неявное упорство, — сетует Рой, — идеи о том, что европейцы поглотили то, что когда-то было автономным азиатским капитализмом, по большей части вводит в заблуждение, основанное на предвзятом характере архивных источников, преувеличивающих роль Европы в торговле.”

Расчеты Роя показывают, что текстиль, единственный важный предмет торговли в Бенгалии, составлял всего 2% от его дохода в 1763 году. Индийские купцы, как он обнаружил, работали в рамках семейных фирм, тогда как европейцы создавали акционерные компании, а многие индийские торговцы были «загнаны до смерти безжалостным политическим давлением» индийских полевых командиров, чтобы финансировать их бесконечные войны. Тем временем европейцы работали на интегрированном финансовом рынке, который позволял более крупномасштабные инвестиции, большее поглощение рисков и большую капиталоемкость.

Выводы Роя резко противоречат обычным сторонам «Теории истощения», которые обвиняют Компанию и Радж в истощении Индии ее богатства посредством денежных переводов серебра за границу. Он указывает, что колониальное правительство было крошечной частью экономики и что его денежные переводы за границу были компенсированы серебром, которое поступало через положительное сальдо торгового баланса Индии. Он также указывает, что восстановление мира в северной Индии, находившейся под контролем Компании с 1800 года, было основным стимулом для торговли, связанной вниз по реке с мировым рынком через Калькутту.

Еще один антиколониальный стереотип, который опровергает Рой, — это представление о том, что дешевые ткани из Манчестера, импортированные из 1820-х годов, были катастрофой для индийских хлопчатобумажных тканей. Хотя такой импорт лишил многих ремесленников средств к существованию, он был огромной выгодой для индийских потребителей в целом и для индийских торговцев, которые перевозили и продавали их во внутренние районы. Результатом стал неуклонный рост потребления хлопчатобумажной ткани в Индии на душу населения, несмотря на некоторое сокращение количества ручных ткацких станков.

Ключевое значение растущей внешней торговли Индии было отражено в том, как упадок и сокращение населения в некогда великих городах Моголов, таких как Агра, Дели и Лахор, охваченных анархией краха Великих Моголов, были намного перевешены ростом в трех ключевых портах, которыми управляли. Компанией.Бомбей, Калькутта и Мадрас привлекали население и капитал со всей Индии, контролировали свои внутренние районы и финансировали территориальную экспансию компании по субконтиненту. Их процветание вскоре распространилось на другие управляемые Компанией города, такие как Канпур, Аллахабад, Патна и Карачи, которые были связаны с морской торговлей внутри страны.

Помимо бизнеса, эти города были плодородными центрами индоевропейского сотрудничества во всем: от управления и права до образования, языков, философии, медицины, ботаники и социальных обычаев.«Произошел взаимный обмен информацией и идеями», который подготовил почву для собственного интеллектуального возрождения современной Индии.

Можно спросить, как все эти институциональные изменения повлияли на уровень жизни большинства индийцев? Отвергая стереотипы о бедности, Рой признает, что огромные региональные различия Индии затрудняют обобщение, поскольку некоторые из ее регионов больше, чем большинство европейских стран. Европейские путешественники в Индию Великих Моголов в 17 веке описывали «простых людей» как «бедных негодяев» с жизнью немногим лучше, чем «презренные дождевые черви».Рой присоединяется к выдающемуся экономическому историку Тапану Райчаудхури в предположении, что экономический спад произошел между 1689 и 1813 годами, за которым последовало восстановление под колониальным правлением.

Большинство показателей уровня жизни, основанных на заработной плате, подрываются изменением характера этого труда с течением времени и независимо от того, применяются ли они к отдельным лицам или семьям. Рой не находит никаких доказательств, подтверждающих обычный националистический тезис о том, что преуспевающие рабочие попадают в нищету под властью Раджа. Крестьяне, ремесленники и рабочие, исходя из его прогнозов, не чувствовали себя ни лучше, ни хуже за период, описанный в этой книге.Что он действительно определяет, так это перераспределение богатства от феодальных землевладельческих классов к капиталистам, которые стекались под знамя Компании, и в этом столкновении он определяет корни мятежа или Великого восстания 1857 года.

Разрушая националистические мифы об антибританских настроениях во всей Индии во время восстания, Рой утверждает, что «разделенная реакция следовала определенной схеме и была решающей причиной ее провала». «Новая политическая экономия» Компании усилила разногласия между недовольными землевладельцами и бизнес-классами, которые поддерживали Компанию в борьбе с повстанцами, особенно в эпицентре восстаний на севере Индии.В этой книге приводится несколько примеров незаконного вымогательства денег из банкиров и торговцев в контролируемых повстанцами городах, таких как Дели. Такие вымогательства подтвердили, что администрация повстанцев «ненадежна и ненадежна», даже «хаотична и некомпетентна».

Торговцы и банкиры ответили на такие угрозы «различными актами пассивного сопротивления и скрытого шпионажа в пользу британцев», несмотря на часто сопряженные с этим риски. Городского капиталиста, который полагался на торговлю на дальние расстояния, обычно успокаивал британские военные усилия, «сохранявшие открытые, безопасные и хорошо снабженные торговые пути на дальние расстояния.В некоторых районах Авада торговцы даже прибегали к вербовке собственных частных армий, чтобы отогнать повстанцев.

Поддержка большинства принцев Пенджаба дала Компании контроль над торговыми путями в Дели, который она успешно осадила. И даже в Бенгалии более 2500 выдающихся индейцев Калькутты во главе с махараджей Бурдвана представили вице-королю обращение, поздравляющее его с возвращением Дели. Последовали и другие подобные лояльные обращения, и бенгальская пресса сетовала на «дезорганизацию, вызванную мятежом».Предприниматели Бомбея и Мадраса, многие из которых приняли английское образование и космополитизм, последовали их примеру.

Рой делает общий вывод, что Ост-Индская компания возглавила «начало процесса, который обеспечит более прочную интеграцию … морской торговли с наземной торговлей, торговли с производством, суши с морем», интегрируя рынки товаров, капитала , знания, предпринимательство и труд ». Если интегрированный рынок является показателем современного капитализма, — утверждает Рой, — восемнадцатый век инициировал этот процесс в Индии.По его анализу, восстание 1857 года было ответной реакцией против «строительства нового государства, которое отняло власть военачальника и наделило купца». После 1857 года строительство железных дорог и принятие новых законов, касающихся бизнеса и земли, завершили эту рыночную интеграцию, без которой Индии было бы трудно создать современную экономическую систему.