Костер сати: Заметки об Индии — о древнем ведическом обряде сати — Реальное время

Заметки об Индии — о древнем ведическом обряде сати — Реальное время

Заметки об Индии. О ведическом обряде «сати»

Некоторые иноземцы, посещая Индию в прежние века и наблюдая исполнение вдовой ритуала «сати», восхищались мужеством и преданностью женщин, которые не хотели жить после смерти мужей. Другие, напротив, ужасались этому обычаю, называли его варварством и утверждали, что бедных женщин фактически принуждают к самоубийству. Попытки запретить или возродить эту традицию предпринимаются и в наши дни, хотя случаи самосожжения вдов на субконтиненте сегодня встречаются крайне редко. Чтобы понять, чем руководствуются женщины, поступающие таким образом, наш колумнист обратился к шастрам — священным писаниям, сохранившимся на территории Индии, и справочным материалам по истории этой страны. В этой статье для «Реального времени» автор делится результатами своих исследований обряда сати и наблюдениями за менталитетом индийских женщин.

Умереть в один день

В России, по статистике, на 1000 браков приходится 829 разводов. Однако еще лет 100 с небольшим назад большинство людей не могли даже помыслить о разводе. Во время христианского венчания молодожены давали такие обеты: «Клянусь любить тебя в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас». Ведическая традиция идет еще дальше: даже вне брака, просто вступив в интимную связь, мужчина и женщина считаются мужем и женой, а огненный обряд заключения брака виваха-ягья связывает их и после смерти, в течение семи последующих жизней. И никакими бумагами о разводе разорвать эту связь невозможно (исключение — если муж принимает монашество).

Принцип супружеской любви, не имеющей преград, в Индии наглядно демонстрирует обряд сати. Когда у женщины умирал муж, его тело подвергалось кремации в течение одного дня после смерти, и вдова, следуя этой традиции, надевала свои лучшие свадебные одежды и входила в погребальный костер, где сгорала заживо. Есть разные описания того, как это происходило: вдова сидела или лежала на костре возле тела мужа или же сама поджигала костер вокруг себя и мужа. Запрещалось проходить обряд сати беременным женщинам. Если же мужчина имел несколько жен, что не было редкостью в полигамной культуре прошлого, то все женщины входили в костер. Или же, в случае, когда оставались дети, за которыми нужен был уход, конкурировали между собой за право умереть вместе с мужем.

Название обряда связывают с историей жены полубога Шивы — богини Сати

«Преданная только своему мужу»

Обряд сати также называют «саха-гамана» или «саха-марана» (то есть «умереть вместе с мужем»). Само слово «сати» переводится с санскрита как прилагательное женского рода: «в высшей степени целомудренная и преданная Господу и своему мужу», «благочестивая», «добродетельная», «благоприятная», «мудрая» и «возвышенная». Тогда как противоположное ему слово «асатим» переводится как «распущенная», «неверная жена», «пагубная», «очень скверная», «преходящая и нереальная».

Название обряда связывают с историей жены полубога Шивы — богини Сати. В своем воплощении Сати она родилась как дочь царя Дакши. Однажды она отправилась на праздник в царство отца и там стала свидетелем того, как тот прилюдно оскорбляет ее мужа Шиву. Будучи не в силах вынести это унижение, она вошла в жертвенный огонь и сгорела заживо. Так Сати стала символом самопожертвования во имя любви к своему мужу.

Историки затрудняются дать ответ, в каком времени традиция сати берет свое начало, упоминания о ней встречаются в самых древних ведических текстах. Например, в «Вишну-смрити» говорится: «И теперь долг женщины после смерти ее мужа для сохранения ее непорочности последовать за ним». «Ригведа», а также Пураны прославляют женщин, совершающих сати: «Женщина, которая умирает в компании со своим мужем, будет пребывать на небесах столько лет, сколько волос на ее голове». В «Ману-смрити», который является сводом законов для человечества, сати не упоминается, но вдовам предписывается пожизненный аскетизм: они не могут повторно выйти замуж, носить украшения, выходить на улицу, обедать за одним столом с семьей, их сари должно быть только белого цвета.

Важно отметить, что в ведической традиции сати нельзя приравнивать к самоубийству. Самоубийство, согласно шастрам, один из тяжелейших грехов, за который человека ждет серьезное наказание.

Сати было прерогативой высших каст — брахманов и царей

Прерогатива высших каст

Девочки в традиционных индийских семьях и сегодня растут не на сказках, а на историях из священных писаний, где прославляются целомудренные и верные женщины прошлого. На их примере девочек учат быть хорошими женами и матерями. Одно из таких писаний, содержащее сотни историй, — это «Шримад-Бхагаватам». Вот одна из историй оттуда, где описывается проведение обряда сати.

В юности царицу Гандхари сосватали за правителя большой империи Дхритараштру. Накануне свадьбы она узнала, что ее муж слеп от рождения. И тогда она приняла решение тоже стать слепой, чтобы ни в чем не быть выше своего супруга и не гордиться своим зрением. Гандхари завязала свои глаза шелковой тканью и больше не видела света до конца жизни. Согласно традиционному ведическому укладу, когда человек состарится, он должен покинуть свою семью, отречься от удобств и готовиться к смерти, занимаясь духовной практикой и путешествуя по святым местам. В преклонных летах царь Дхритараштра покинул дворец вместе со своей женой. Они поселились в лесу, где царь занимался практикой йоги и достиг такого совершенства, что его тело загорелось огнем мистической силы. В писании говорится, что, увидев это, Гандхари как целомудренная жена ощутила нестерпимое одиночество и разлуку с любимым мужем и с глубокой сосредоточенностью вошла в этот огонь, последовав за своим мужем и в смерти.

Вообще, практике ритуального самосожжения следовали вовсе не невежественные представители племен. Наоборот, сати было прерогативой высших каст — брахманов и царей.

Очень важный момент дается в писании, где говорится, что «целомудренную жену, подобную Гандхари, разлука с мужем жгла сильнее, чем огонь»

«Разлука с мужем жгла сильнее, чем огонь»

Мне, как современному человеку, сначала было трудно понять мотивы поступков женщин, совершивших сати. Изучая эту тему, я выделила для себя несколько важных моментов в мировосприятии людей, выросших в ведической культуре, которые позволяли им действовать подобным образом.

Во-первых, понятие реинкарнации — все эти женщины твердо убеждены, что со смертью физического тела душа не умирает. Эта концепция сильно отличается от современной идеи, что «живем один раз» и от жизни нужно брать максимум удовольствий. Ведь если жизнь одна и тебя что-то не устраивает в твоем спутнике, разумно оставить его и поискать кого-то получше. Но женщины, совершающие сати, знали, что за последствия своих поступков им придется расплачиваться в будущих жизнях, поэтому, даже оставшись в лесу наедине с мертвым телом мужа, просто исполняли свой долг.

Во-вторых, ведические писания говорят о том, что женщине для достижения святости достаточно верно служить своему мужу, во всем следуя за ним. В шастрах содержится очень много наставлений для женщин, в частности «Шримад-Бхагаватам» предписывает жене: «Служить мужу, всегда желать ему добра, одинаково благожелательно относиться к его родственникам и друзьям, исполнять те же обеты, что и муж, — вот четыре правила, которым должны следовать добродетельные женщины». Поэтому в Индии до сих пор женщины, понимая это, держат посты и совершают аскезы для благополучия своего мужа, стараются не перечить своим мужьям и даже ходить позади них. Они не произносят имени своего мужа вслух, потому что это укорачивает жизнь человека, и называют его только «прабху», что значит «господин».

И третий очень важный момент дается в том же писании, где говорится, что «целомудренную жену, подобную Гандхари, разлука с мужем жгла сильнее, чем огонь». Там приводится история, в которой один демон хотел съесть брахмана. Жена брахмана умоляла пощадить ее мужа и взывала к демону с такими словами: «Я не смогу жить без моего мужа даже мгновение. Если ты хочешь съесть его, то лучше съешь сначала меня, ибо, лишившись мужа, я буду живым мертвецом». Комментаторы этого стиха пишут, что жена брахмана выражает чувства, связанные именно с традицией сати, согласно которой женщина без мужа подобна мертвому телу. Именно поэтому, согласно ведическим обычаям, девушка обязательно должна была выйти замуж, и позаботиться об этом обязан ее отец. Считается, что женщина всегда должна от кого-то зависеть: в детстве — от своего отца, в молодости — от мужа, а в старости — от своих взрослых сыновей.

Традиция сати широко соблюдалась на всей территории Индии вплоть до начала XIX века, после чего стала постепенно сходить на нет под влиянием иноземных культур

Как традиция стала преступлением

Традиция сати широко соблюдалась на всей территории Индии вплоть до начала XIX века, после чего стала постепенно сходить на нет под влиянием иноземных культур. Сохранилось немало письменных свидетельств и рисунков этого обряда. Первые статистические данные относятся к периоду с 1813 по 1828 год — согласно сводкам Бенгальского руководства Британской Ост-Индской компании, общее количество известных случаев сати в эти годы составляло 8 135.

Однако более поздние комментаторы ведических писаний не рекомендуют женщинам совершать обряд сати. В писаниях говорится, что на заре творения люди наделены всеми лучшими качествами, они склонны к аскезе и самопознанию, живут дольше и имеют крепкое здоровье, но с течением времени, ближе к завершению очередного цикла творения (ведическое представление о времени не линейное, как в западной культуре, а цикличное), все качества людей мельчают, продолжительность жизни сокращается. В писаниях содержатся предсказания, что в последнюю эпоху деградации мужчины и женщины будут просто сходиться и расходиться по взаимному согласию, правители будут взимать с подданных непосильные налоги, умным человека будут признавать просто за то, что у него много денег, а жены утратят свою добродетель.

Потому стоит ли удивляться тому, что сати из добровольного акта преданности постепенно превратился в формальность и принуждение? Многие иностранцы, посещавшие Индию, были очарованы этим обрядом, преданностью женщин, описывая, как спокойно они принимали смерть. Европейцы XVIII века оставили немало рисунков, на которых такие женщины предстают в образе героинь, достойных подражания. Однако уже тогда нередко случалось так, что вдову склоняли к вхождению в костер ее родственники или члены общины. Есть изображения, на которых женщина, сидящая на погребальном костре, связана или же ее удерживают в огне длинными шестами, чтобы она не убежала. Часто у женщин не оставалось другого выхода: не умирая вместе с мужем, они становились изгоями в обществе.

Прекратить эту практику пытались уже с XIV века мусульманские завоеватели, для которых сати было варварским явлением. Когда европейцы колонизировали Индию, они в первую очередь решили уничтожить многие местные традиции, которые противоречили христианской этике и морали. Например, сохранилось такое высказывание британского генерала Нейпира: «Вы говорите, что сжигать вдов — ваша традиция. Прекрасно. У нас тоже есть традиция: когда мужчины сжигают женщину живьем, мы берем веревку, делаем петлю и накидываем ее им на шею. Возводите свои погребальные костры — а рядом наши плотники возведут для вас виселицы. Вы можете следовать вашим традициям — а мы будем следовать нашим».

К концу XIX века сати было запрещено практически на всем субконтиненте. К пропаганде против сати подключались и сами индийцы, разворачивая целые кампании, публикуя статьи на эти темы и уговаривая вдов не совершать ничего подобного.

Сати до сих пор встречается в Индии, в основном в сельской местности

«Для меня богом является мой муж»

В Индии до наших дней сохранились мемориальные доски в честь женщин, совершивших сати. Эти места посещают паломники. Но индийские власти относятся к этому явлению крайне негативно и силами светских СМИ стараются разрушить ореол жертвенности вокруг таких женщин. Согласно современным законам Индии, сати считается преступлением. Причем преступниками становятся все присутствующие при совершении обряда, в том числе наблюдатели.

Однако сати до сих пор встречается в Индии, в основном в сельской местности. С 1947 года зафиксировано около 40 случаев, большая часть которых приходится на штат Раджастхан. Например, в 1987 году бездетная 18-летняя вдова Руп Канвар вошла в костер своего мужа. В 2006 году аналогично поступила 35-летняя вдова Видявати в штате Уттар-Прадеш. В том же году 40-летняя Йанакари сгорела на погребальном костре своего мужа в районе Сагар.

Я не думаю, что эти единичные поступки были совершены под принуждением. Общаясь с индийскими женщинами, наблюдая за их поведением в разных городах, я заметила, что они очень привязаны к своим мужьям. За исключением городских жительниц, на которых сильно влияют западные идеи равноправия, женщины в Индии очень религиозны и не имеют карьерных амбиций, все их интересы сосредоточены внутри семьи, на отношениях с родственниками. Иллюстрацией к этому может служить история из научно-популярной книги «Взгляд на традиционную Индию» Бхакти Викаши Свами. Действие происходит в 1980-е годы, в деревне, жители которой поклоняются Господу Кришне: «Однажды, когда я гостил в одной бенгальской семье, пожилая хозяйка заговорила о своем больном престарелом муже, который сидел чуть поодаль от нас. «Конечно, мы все любим Кришну, — сказала она, — но для меня богом является мой муж. Он защищал меня и заботился обо мне всю мою жизнь. Он — великий преданный Кришны, и я в вечном долгу перед ним». Ее голос дрогнул, и она продолжала: «Теперь он собирается вернуться к Кришне. Я тоже хочу вернуться к Кришне, но только вместе с ним».

Разумеется, я не призываю женщин совершать обряд сати. Но, возможно, эта традиция и ее история заставит кого-то, как и меня, задуматься о том, что же такое настоящая супружеская верность, примеры которой можно найти в культуре любой страны.

Наталия Федорова, фото предоставлены автором

ОбществоКультура

самосожжение вдов в Индии после смерти мужа

Индия всегда представлялась европейцам страной древних и диковинных традиций. Один из ритуалов поражавших иностранцев, побывавших в Индии, был обряд «сати» – самосожжение вдов на погребальном костре вместе с останками усопших мужей. Этот устрашающий стороннего наблюдателя похоронный обряд вызывал не только интерес, но и множество споров как внутри Индии, так и за её пределами.

В переводе с санскрита «сати» означает «настоящая» или «правдивая». Считается, что название ритуала восходит к индуистской богине Сати. Миф гласит, что она принесла себя в жертву, не выдержав унижений, которым её отец подверг бога Шиву.

Как проводился ритуал сати

Ритуал сильно отличался в зависимости от местных нравов и обычаев. Традиционно сати проводился на следующий день после смерти супруга. Чаще всего вдова умершего восходила на подготовленный, но еще не зажженный костер, после чего садилась или ложилась подле тела мужа. Участники обряда совершали ритуалы бракосочетания и погребения, после чего поджигали костер. Реже встречались варианты сати, в которых вдова бросалась в уже горящий костер или сама поджигала его.

Кульминация брака

В индийской культуре ритуал сати воспринимается как кульминация брака. На похоронах вдову и покойного мужа одевали в праздничные свадебные одежды. Защитники ритуала утверждали, что участь вдовы после смерти мужа крайне печальна, особенно если она уже немолода и у неё нет детей. Поэтому индуистские жрецы настаивали, что сати – благо для женщины, ведь с помощью этого ритуала она сможет отправиться в загробный мир рука об руку с мужем. Чаще всего к сати прибегали представительницы высших каст Индии, в то время как среди низших каст традиция была куда менее распространена.

Существовала и практика символического сати. Как и в обычном сати, вдова ложилась рядом с умершим супругом и оставалась с ним, пока присутствующие проводили ритуалы бракосочетания и похорон. Но перед сожжением женщина покидала костер и оставалась живой.

О добровольности сати

Много вопросов вызывала добровольность сати. Традиционно считалось, что вдова должна взойти на костер вслед за ушедшим мужем по своему желанию и без принуждения. Но во многих общинах женщин заставляли совершать сати. Психологическое и социальное давление на вдову подкреплялось моральным авторитетом традиций. Если же женщина нарушала традицию и отказывалась совершить сати, её могли исключить из общины, и она превращалась в изгоя.

Были распространены случаи, когда женщину, отказавшуюся делать сати, убивали родственники покойного. Чтобы соблюсти видимость ритуала, они связывали вдову и бросали её в горящий костер. В некоторых случаях женщину оставляли связанной в еще не зажженном костре или же привязывали к телу мужа. Старинная индийская живопись и письменные источники подтверждают, что такие убийства были частой практикой.

Происхождение сати

Ритуал сати во много напоминает аналогичные практики в других древних культурах. Сожжение или самосожжение жен, наложниц, домочадцев и слуг встречалось у древних скандинавов, скифов и славян. Однако происхождение сати и история его распространения в Индии до сих пор оставляют много вопросов.

«Махабхарата» – древнейшие упоминания о сати

Древнейшие упоминания ритуального самосожжения вдов в Индии встречаются в эпической поэме «Махабхарата». Ритуал, похожий на сати, упоминается в воспоминаниях Аристобула Кассандрейского, историка, сопровождавшего войско Александра Македонского, завоевавшего часть Индии. Однако эти упоминания эпизодические, и ни предания, ни археологические находки не позволяют точно утверждать, что обряд сати повсеместно практиковался в древней Индии до начала нашей эры.

Традиция сати начала распространяться в конце V века н. э. В этот период индийское общество распалось на касты, а буддистские верования забывались. Сейчас уже точно известно, что к X веку обряд сати распространился на большей части территории Индостана. Многие исследователи связывают распространение этой традиции с влиянием иранского племенного объединения гуннов-эфталитов.

Запрет на сати

На протяжении последних десяти веков власти Индии пытались бороться с сати. Особо упорны в этом были иностранные державы, периодически завоевавшие Индостан. Первая организованная борьба с сати относилась к периоду, когда Индия находилась под властью Империи Великих Моголов. Падишахи принимали указы, в которых запрещали сати или вводили ограничения этой практики. Например, Акбар I Великий считал, что сати совершается в состоянии аффекта. Он требовал от своих губернаторов оказывать давление на вдов, заставляя их откладывать ритуал самосожжения до тех пор, пока их затуманенный горем разум не прояснится.

К XVIII веку большая часть Индостана подпала под влияние западных держав и их торговых компаний. Европейцы, некогда с ужасом восторгавшиеся экзотической для них практикой сати, начали активно бороться с обрядом. Особо активно пытались искоренить сати британцы. В 1798 году сати запретили в нескольких крупных городах, а в 1829 запрет распространился на всю страну.

Закон о запрете сати вызвал сильные протесты на территории Индии, и в 1832 колониальные власти были вынуждены ввести ряд послаблений: обряд разрешили совершать только совершеннолетним женщинам, и только если они шли на него добровольно.

Самосожжение вдов в наши дни

Хотя в XX веке сати начал терять популярность, самосожжения, как это не удивительно для сознания современного человека, проводятся и в наши дни. Традиция особенно распространена в штате Раджастан на северо-западе Индии. В период с 1943-го по 1987-го в Индии было зафиксировано 30 ритуальных самосожжений.

В 1987 году сати совершила 18-летняя бездетная вдова из штата Раджастан по имени Руп Канвар. Этот случай вызвал общественный резонанс, после чего индийские власти ввели запрет на ритуальное самосожжение. С 1987 были задокументированы четыре случая сати, последний из которых произошел в 2008 году.

Споры вокруг сати

Хотя традиция сати была распространена в Индии, на протяжении всей своей истории обряд вызывал ожесточенные споры. Ритуал критиковался большинством неиндуистских религий, существующих в стране: буддизмом, сикхизмом, исламом и христианством. В индуизме отношение к сати разнится. Хотя многие индуистские теологи и брахманы защищали практику сати, были и её критики.

Вернуться в дом, а не взойти на костер

В защиту традиции приводились фрагменты из священных текстов, имеющие неоднозначную трактовку, и поздние работы, относящиеся к I тысячелетию нашей эры. Критики утверждали, что сати – это самоубийство, а оно строго и однозначно запрещено еще в древнейших ведах. Они обращали внимание на то, что в древних сюжетах скорбящих вдов отговаривали от ритуального самосожжения, а не подталкивали к нему. Критики также указывали на сходство слов «костер» и «дом» в древнем санскрите, и считали, что ошибка была внесена в текст намеренно. С их точки зрения, женщине следовало «вернуться в дом», а не «взойти на костер».

Современные исследователи соглашаются с критиками сати. По всей видимости, ритуал не был изначальной частью индийской культуры, и встречался лишь у знати и жречества некоторых регионов. Повсеместным он стал лишь после того, как Индия подпала под влияние белых гуннов-эфталитов. Вероятно, сати было искусственно закреплено жрецами-брахманами, старавшимися упрочнить кастовую систему и тесные семейные связи в индийском обществе.

Возможно, вам будет интересно:

4 декабря 2018

Англичане в Индии: «Сати на берегу Нербадды»

Перед вами перевод Главы IV из «Странствий и воспоминаний индийского чиновника» сэра Уильяма Генри Слимана (1788–1856). Эта глава содержит рассказ о нескольких случаях сати, самосожжения вдов, — практике, с которой пытались бороться как правители Индии, начиная с Великих Моголов, так и некоторые индийские интеллектуалы, в первую очередь Рам Мохан Рой. В 1820-е гг. вопрос о запрете сати стоял особенно остро: в эти годы число самосожжений возросло — вероятно, как реакция части местного населения на внедрение британских обычаев, — и британские власти медлили, опасаясь принимать жесткие запретительные меры. Случай, описанный в начале главы, произошел в 1829 году, совсем незадолго до того, как 4 декабря 1829 г. генерал-губернатор Индии, лорд Бентинк, опубликовал «Постановление о запрете сати». У. Г. Слиман, прекрасный знаток местных обычаев, не романтизирует сати и избегает излишнего драматизма, что выделяет его рассказ среди прочих текстов, посвященных этому предмету.

У. Г. Слиман

СатиСати — добродетельная женщина, в особенности та, что совершает самосожжение на погребальном костре своего мужа. В общепринятом употреблении значение этого слова было распространено также на сам акт самосожжения. — Прим. Винсента А. Смита, подготовившего издания 1893 и 1915 гг., далее — «прим. издателя». на берегу Нербадды

Переводчики: Евгения Никитенко, Анастасия Рыбалкина, Аркадий Тесленко

Редактор: Анна Гайденко

Перевод по изданию: Rambles and Recollections of an Indian Official. By Major-General Sir W. H. Sleeman, K.C.B. Revised annotated edition by Vincent A. Smith. Humphrey, Milford: Oxford University Press, 1915

Однажды вечером мы отправились в Гопалпур — небольшую деревеньку, расположенную на нашем берегу НербаддыНербадда (Нармада, Нарбада) — река в Центральной Индии, на севере Деканского нагорья; впадает в Аравийское море. Почитается индусами как священная и уступает в своем значении лишь Гангу. — Здесь и далее, кроме особо оговоренных случаев, прим. переводчика. милях в трех вверх по течению от БхерагатаБхерагат (Бхедагат) — небольшой город на р. Нармаде к юго-западу от Джабалпура, известный благодаря Мраморным скалам и водопаду Дхуандхар.. В пути нам повстречались женщины и девушки, гурьбой шедшие на ярмаркуПервая глава воспоминаний У. Слимана посвящена описанию подобных праздничных ярмарок, приуроченных к празднику возвращения бога Вишну из подземного мира: они повсеместно проводились в Индии в месяце картик (23 октября — 21 ноября) на берегах священных рек и длились пять дней; во время празднеств верующие возносили молитвы и совершали омовение в водах священной реки.. Их ноги были обнажены до середины бедра, и однако, проходя мимо нас, они тщательно прикрывали лица. «Боже мой! — воскликнула одна из наших дам, — как только эти люди позволяют себе подобное бесстыдствоЖительницы Бунделкханда носят такие же набедренные повязки, что и женщины в округе Джаббалпура. К северу от Джамны обыкновенно носят простую нижнюю юбку. — Прим. издателя. Бунделкханд — регион в Центральной и Северной Индии, на территории современных штатов Мадхья-Прадеш и Уттар-Прадеш. Джамна (Ямуна) — река в Северной Индии, крупнейший приток Ганга; на берегу Джамны расположен Тадж-Махал. — Прим. переводчика.?» А им, несомненно, столь же неприличным казалось выставлять напоказ лицо, при этом тщательно пряча ноги, — ведь это были скромные крестьянки, которые шли искупаться в священном потоке.

Здесь можно увидеть красивые храмы; большинство из них возведены в память о вдовах, взошедших на погребальные костры своих мужей, на том самом месте, где они предали себя огню. Подобный храм был сооружен совсем недавно над прахом одной из самых удивительных женщин, которых я когда-либо встречал. Она совершила самосожжение в 1829 году, и я присутствовал при этом событии. Я запретил возводить на этом месте памятное сооружение, однако майору Лоу — моему преемнику на должности главы окружной администрации — никто, по всей видимости, не доложил ни о запрете, ни о том, что ведутся работы, так что в мое отсутствие храм все же был построен.

Индуистский храм на берегу Нербадды. Гравюра, 1812

Поскольку ныне обряд сати запрещенОбряд сати был запрещен Бенгальским постановлением от 4 декабря 1829 г., во время правления лорда Уильяма Бентинка. В 1830 г. действие Постановления было распространено на Мадрас и Бомбей. Сторонники проведения обряда тщетно пытались оспорить Постановление в Тайном совете Великобритании. Несколько офицеров-европейцев выступали за сохранение обычая. Прекрасно написанный очерк законодательных норм приведен в работе мистера Д. Булджера о лорде Уильяме Бентинке в серии «Правители Индии». — Прим. издателя. в наших владениях и европейцы почти лишены возможности наблюдать и описать его, я изложу здесь обстоятельства этого происшествия в точности так, как записал их тогда, и читатель может не сомневаться в правдивости всей истории.

29 ноября 1829 года эта пожилая, лет шестидесяти пяти, женщина соединила свой прах с прахом своего мужа, преданного огню четырьмя днями ранее. Получив в управление округ ДжабалпурДжабалпур — город и округ в Центральной Индии, к северу от р. Нармада, на территории современного штата Мадхья-Прадеш. в марте 1828 года, я издал постановление, воспрещающее оказывать содействие в проведении сати, и ясно указал, что любой, кто принесет хотя бы унцию дров для церемонии, будет сочтен пособником. В том случае если женщина сжигала себя на одном костре с телом мужа, каждый, кто доставлял дрова для его погребения, должен был отвечать перед законом; поэтому, чтобы избежать наказания, сперва предавали огню останки мужа, вдове же приходилось готовить для себя дрова отдельно.

Во вторник, 24 ноября 1829 года, главы семейств, входивших в один из самых почтенных и многочисленных брахманскихБрахманы — высшая из четырех варн, или сословий, в Индии. родов в округе, обратились ко мне с просьбой дозволить самосожжение этой женщины на погребальном костре ее мужа, Уммеда Сингха Упадхьи, который в то утро скончался на берегах НербаддыТам, где это возможно, в особенности в Бенгалии, индусов приносят умирать к берегам священных рек. — Прим. издателя.. Я пригрозил, что буду следить за исполнением своего указа и сурово покараю каждого, кто окажет ей содействие; чтобы проследить за соблюдением закона, я выставил полицейский караул. Женщина осталась сидеть у самой воды, без еды и питья. На следующий день тело ее мужа было предано огню в небольшой яме площадью около восьми квадратных футов и глубиной фута три-четыре на глазах у нескольких тысяч зрителей, собравшихся посмотреть на сати.

Вдовы, как правило, проводили остаток жизни в посте и молитве, ходили с обритой наголо головой; им разрешалось носить только белое (часто одеждой служил отрез белой ткани) и строго воспрещалось чем-либо украшать себя. Иллюстрация из книги Пьера Соннера «Путешествие в Восточную Индию и Китай», 1782

К вечеру любопытствующие разошлись, поскольку ничто не предвещало, что я уступлю настойчивым требованиям ее близких, не смевших притронуться к еде до тех пор, пока вдова не совершит самосожжение или не заявит о своем желании вернуться к ним. Ее сыновья, внуки и еще какие-то родственники остались с ней, в то время как остальные окружили мой дом; одни добивались того, чтобы я позволил ей сгореть, другие — чтобы она отказалась от своего решения. А она по-прежнему сидела на камне у самого берега, отвергая пищу и питье, ничем не защищенная от лучей палящего солнца днем и от пронизывающего холода ночью, прикрытая лишь одним куском тонкого полотна.

В четверг, чтобы уверить всех в своей неколебимой решимости, она повязала голову дхайей, красным тюрбаном из грубой материи, и разбила свои браслетыТонкие кольцеобразные браслеты из цветного стекла, металла или других материалов составляют неотъемлемую часть костюма индийской женщины, в особенности замужней. Они имеют символическое значение и ассоциируются с процветанием, плодородием и долголетием. Браслеты разбивают или снимают в случае смерти мужа; снять одновременно все браслеты или разбить их считается у замужних женщин плохой приметой: это может привести к скорому вдовству., что делало ее мертвой в глазах закона и навсегда исключало из касты. Если бы после этого она осталась жить, то никогда не смогла бы вернуться в семью. Ее дети и внуки по-прежнему находились при ней, но все их мольбы были тщетны; я убедился, что, если не позволить женщине сгореть, она доведет себя до голодной смерти, и таким образом семья ее будет опозорена, ее мучения продлятся дольше, а меня самого обвинят в злоупотреблении полномочиями, поскольку постановления, подобные принятому мной, еще ни разу не получали официального одобрения властей.

Утром в субботу, 28-го числа, проделав путь в десять миль, я увидел бедную старую вдову — она сидела, держа в каждой руке по кокосовому орехуКокосовый орех широко используется в различных индуистских ритуалах, в том числе в качестве подношения во время пуджи — обряда поклонения и почитания божества, реже — наставника, родственника или духа; любое значимое дело верующему рекомендуется начинать, разбивая кокосовый орех у алтаря того или иного божества., голова ее была повязана дхайей, а у ног стояло медное блюдо, полное цветов и белого рисаЦветы и белый (шлифованный) рис или блюда из него также используются в качестве подношений во время совершения пуджи.. Сохраняя полное самообладание, вдова сообщила мне, что «твердо намерена соединить свой прах с прахом покойного мужа и будет терпеливо ожидать моего разрешения, веря, что до тех пор Господь сохранит ей жизнь, хотя она и не смеет пить или принимать пищу». Глядя на солнце, которое в тот момент поднималось над прекрасной, широко раскинувшейся излучиной Нербадды, она спокойно сказала:

— Моя душа уже пять дней пребывает подле души моего мужа там, возле солнца; от меня осталась лишь земная оболочка, но и ее, я знаю, смешают с его прахом вот в той яме, и рано или поздно вам придется с этим смириться, ибо не в вашем характере и обычае напрасно продлевать страдания несчастной старой женщины.

— Действительно, это так. Моя цель и мой долг — хранить и беречь вас. Я приехал, чтобы убедить вас отказаться от этой пустой затеи, и надеюсь, что вы выберете жизнь и убережете своих родных от позора — иначе их станут считать убийцами.

— Я не боюсь, что их сочтут убийцами: все они, как хорошие дети, сделали, что могли, пытаясь уговорить меня остаться и жить среди них. Поступи я так, они любили бы и почитали меня; но мой долг перед ними исполнен. Я оставляю их на вашем попечении, сама же отправляюсь позаботиться о своем муже, Уммеде Сингхе УпадхьеИмя имеет необычный вид. Упадхья — почетное прозвание у брахманов, его значение — «духовный наставник». Брахманы, служащие в армии, иногда принимают прозвание «Сингх», однако чаще им наделяются сикхи или раджпуты. — Прим. издателя. Сикхи — этноконфессиональная группа, представители которой проживают преимущественно в Северной Индии. Раджпуты — этносословная группа в Индии и Пакистане, группа кланов, чьи представители традиционно занимаются военным делом. — Прим. переводчика., ведь мой прах уже триждыСмысл этой фразы будет раскрыт в истории женщины-лодхи, которая следует ниже. был смешан с его прахом на погребальном костре.

Так в первый раз за свою долгую жизнь она произнесла имя мужа, ибо в Индии ни одна женщина, ни знатная, ни простолюдинка, никогда не произносит имя своего мужа: это считается непочтительным; часто бывает забавно видеть, как они теряются, если их просит об этом европейский джентльмен. Они оглядываются по сторонам в поисках того, кто избавит их от необходимости принимать столь трудное решение — выказать неуважение либо к собеседнику, либо к мужу в его отсутствие. Понимая, что вопрошающему неизвестны их обычаи, они боятся, что молчание будет истолковано как неуважение. Женщины знают, что лишь немногие европейские джентльмены знакомы с этим обстоятельством, и, приходя в наши суды или в другие учреждения, где полагается отвечать на вопрос об имени мужа, они обыкновенно приводят с собой ребенка или другого родственника, чтобы тот произнес эти слова за них.

Когда вдова назвала имя своего мужа — а она произнесла его нарочито отчетливо, — все присутствующие уверились в ее твердой решимости принять смерть.

— Мне довелось испытать на себе щедрость правительства, — продолжила она. — Благодаря ей наши земли были освобожденыБританская Ост-Индская компания в 1793 г. заключила с крупными индийскими землевладельцами Соглашение о вечном поселении (The Permanent Settlement), по которому те в обмен на ежегодные выплаты фиксированных сумм становились собственниками земель, ранее предоставленных им в пользование могольскими императорами. Земли, по тем или иным причинам не облагавшиеся налогом при Великих Моголах, сохранили свой статус и во времена британского владычества. от поземельного налога, а я и все мое большое семейство жили в довольстве и достатке; и я твердо верю, что моим детям не позволят впасть в нужду. Я же больше ничего не могу для них сделать, и всякая связь между нами должна быть прервана. Моя душа (prānПравильно — prāṇa, в переводе с санскрита буквально «дыхание». Под праной понимается совокупность жизненных «ветров», энергий, составляющих основу жизни человека. Во время смерти прана погружается в дживу — индивидуальную душу, которая затем соединяется с новой телесной оболочкой.) — с Уммедом Сингхом Упадхьей, и мой прах должен смешаться с его прахом.

Вновь устремив взгляд на солнце, она произнесла:

— Я вижу их вместе. Под свадебным балдахином.

Ее спокойная уверенность произвела на меня глубокое впечатление. Она говорила об обряде бракосочетания, и у меня нет сомнений, что в тот миг она действительно верила, будто видит свой дух и дух своего мужа в раю под свадебным балдахином.

Я попытался сыграть на ее гордости и на ее страхах. Я сказал ей, что земли, которыми так долго жило ее семейство, будут, возможно, изъяты властями — в знак недовольства детьми, не сумевшими отговорить ее от самопожертвования; что храмы ее предков над берегом, вероятно, сровняют с землей — чтобы у остальных не возникло желания приносить подобные жертвы; и, наконец, что если она намерена упорствовать в своем решении, то место ее смерти никогда не будет отмечено даже кирпичом или булыжником. Если же она согласится вернуться к жизни, среди этих храмов для нее построят просторный дом; с принадлежащих ее семье земель ей будет вдоволь поставляться все необходимое; дети будут навещать ее ежедневно, и я тоже буду часто наносить визиты. Она улыбнулась, но, протянув руку, сказала:

— Мой пульс давно не бьется, мой дух отлетел, все, что от меня осталось, — это горстка пыли, и я хочу смешать ее с прахом моего мужа. Я не буду страдать в пламени; если вам требуется доказательство, велите принести огня и вы увидите, как он поглотит эту руку, не причинив мне ни малейшей боли.

Я не стал щупать ей пульс, но кто-то из моих людей попробовал и объявил, что биение не ощущается. К тому времени все местные жители, наблюдавшие за вдовой, твердо верили, что она не способна чувствовать боль, и позже лишь укрепились в этом убеждении.

Уверившись в том, что мои усилия спасти ее жизнь, скорее всего, останутся тщетными, я собрал всех глав семей из ее рода и сообщил, что разрешу ей предать себя огню, если они подпишут обязательство, что никакая другая женщина их рода никогда больше не совершит самосожжения. Все они согласились, к полудню необходимые бумаги были составлены; я послал уведомить вдову, и она встретила это известие с радостью и благодарностью. Церемонии омовения длились до трех часов дня, а в это время в яму закладывались дрова и другие горючие материалы, чтобы огонь был сильным. После омовения вдова попросила «пан»Жевательная смесь на основе бетеля употребляется уже много столетий, возможно — тысячелетий в Индии и странах Юго-Восточной Азии, обладает тонизирующим и обезболивающим эффектом. (лист бетеля) и пожевала его, затем встала и, опираясь одной рукой на плечо старшего сына, а другой — на плечо племянника, приблизилась к огню.

По всему периметру я расставил солдат, никому не разрешалось подходить ближе, чем на пять шагов. Когда она встала, костер подожгли, и через мгновение дрова были охвачены пламенем. До костра было около 150 ярдов. Старая женщина шла спокойно, с радостным лицом, и лишь однажды остановилась, подняла глаза к небу и сказала: «Муж мой, зачем они не пускали меня к тебе целых пять дней?» Возле часовых она оставила сына и племянника и дальше пошла сама; обошла вокруг ямы, на мгновение остановилась и, шепча молитву, бросила в огонь цветы. Затем она решительно и без колебаний приблизилась к самому краю, вошла в центр пламени, села, откинувшись назад, будто опираясь на спинку кресла, и ее поглотил огонь, а она не издала ни единого крика, не выказала ни малейшего признака мучения.

Погребальный костер в яме. Гравюра, выполненная в ходе голландской экспедиции 1595 г. на Бали (входил в Ост-Индию)

На церемонию принесли музыкальные инструменты, и, когда вдова приблизилась к огню, зазвучала традиционная музыка, но не для того, чтобы заглушить крики, как думают многие, а для того, чтобы никто не услышал последние слова жертвы, потому что они считаются пророческими и могут причинить боль живым или стать источником раздора между ними. Никто не ожидал, что я уступлю, поэтому при самосожжении присутствовала лишь горстка людей, так что стойкость вдовы ни в малейшей степени не зависела от окружающей обстановки, и я совершенно уверен, что ей придавало сил лишь желание снова соединиться со своим мужем в следующем мире и глубокое убеждение, что так и будет, если она сейчас совершит сати.

Он умер во вторник утром, и с того самого момента и до вечера среды она только жевала «пан» и ничего больше; а затем отказалась и от него. Она не пила воду со вторника. В костер она вошла, обернутая тем же тонким полотном, в котором совершала омовение; индусы верят, что даже тень чего-либо нечистого, упавшая на идущую к погребальному костру женщину, может ее осквернить, если только ее не защищает кусок ткани, смоченный в святых водах.

Справедливости ради я должен отметить, что близкие старались отговорить вдову от ее решения и, если бы она осталась жить, вне всякого сомнения заботились бы о ней и почитали как главную женщину в семье. В целом мире не найдется места, где так же любят и почитают родителей и так повинуются им, как в Индии; и бабушек там почитают еще более, чем матерей. Ни к одной королеве, восседающей на троне, ее подданные не приближались с таким благоговением, с каким подходили к старой женщине ее родные, когда она сидела на голом камне в русле реки с одной только красной повязкой на голове, прикрытая лишь куском белой ткани.

Вскоре после Трафальгарской битвы я услышал, как одна юная леди воскликнула: «Будь у меня брат, я была бы счастлива, если бы он погиб в этом сражении!». Несомненно, и семьи, в которых практикуется сати, благодаря этому самопожертвованию сильно возвышаются в глазах общества и в своих собственных. Четыре, а может, и пять жен раджи Удайпура сожгли себя заживо вместе с его останками, и среди них была сестра ривскогоРива (Rewah) — большое княжество, расположенное к югу от Аллахабада и Мирзапура и к северу от Сагара. Правителями княжества являются Багел-Раджпуты. В Удайпуре, или Меваре, правильно называть правителя «ранья», а не «раджа». См. «Летопись Мевара», главы 1-18, стр. 173-401, в «Народном издании летописей и древностей Раджастана» Тода (Routledge, 1914 г.), превосходное и дешевое переиздание. Оригинальное издание ин-кварто практически невозможно достать. — Прим. издателя. раджи; и ни о чем ином за всю свою жизнь ее брат не будет вспоминать с такой гордостью и удовлетворением, поскольку раджа Удайпура — глава клана Раджпутов.

Я спросил старую женщину, как она решила стать сати, и она ответила, что решимость окрепла в ее душе лет тринадцать тому назад, когда она вместе с другими женщинами купалась в Нербадде, как раз неподалеку от этого самого места, и смотрела на великолепные храмы, которые ее предки воздвигли на берегу реки над пеплом женщин ее рода, которые во все времена совершали сати. Среди них, как я понял, были две ее родные тетки и свекровь. Здания были великолепны, их возводили, не считаясь с затратами, и затем тщательно заботились о них. Она никому не рассказала о своем решении, ни словом не обмолвилась до того момента, пока ее муж, которого принесли на берег Нербадды, утратив последнюю надежду на то, что он переживет лихорадку, не испустил дух у нее на коленях; вот тогда-то она и провозгласила: «СатМужская форма слова сати (suttee). — Прим. издателя., сат, сат».

Чарльз Хардинг из Государственной службы Бенгалии, будучи магистратом БенаресаБенарес, также Варанаси, или город мертвых, — место, где многие индийцы желают быть сожженными после смерти, чтобы пепел попал в священную воду Ганга., в 1806 году предотвратил сожжение вдовы одного брахмана. Год спустя после смерти мужа, под давлением семьи, она выразила желание сжечь себя вместе с некоторыми его вещами, хранившимися специально для обряда. Костер для нее был сооружен в РамнагареХорошо известном туристам как резиденция махараджи Бенареса. — Прим. издателя. Рамнагар также хорошо известен туристам и в настоящее время, так как часть форта Рамнагар отдана музею истории махараджей Бенареса и открыта для публики. — </em>Прим. переводчика.</em>, примерно в двух милях от Бенареса, на противоположном берегу Ганга.

Вдова готовится совершить сати в Бенаресе, Роберт Мелвилл, 1816 г.

Вдову не очень хорошо привязали, и, как только ее коснулся огонь, она выпрыгнула из костра и бросилась в реку. Все присутствующие побежали за ней вдоль берега, но течение отнесло вдову к Бенаресу, где ее подобрала полицейская лодка.

Она была ни жива ни мертва от страха и чуть не утонула, на плаву ее лишь чудом удержала одежда. Ее привезли к Хардингу, а тем временем известие, что вдова брахмана избежала погребального костра — он все равно считался погребальным, хотя муж уже год как умер, — вызвало в Бенаресе волнения. Тысячи людей окружили дом Хардинга, а двор заполнили почтенные жители города, требующие выдать женщину; среди них был и отец несчастной, который заявил, что не может одобрить поступок дочери, а семья мужа больше не примет ее, так что лучше бы ей умереть на костре.

Такое положение дел сильно беспокоило Хардинга, который в полной мере чувствовал ответственность за Бенарес и его население в триста тысячПри жизни автора регулярной переписи населения не проводилось. Его приблизительная оценка сильно завышена. Вот данные переписи, включая квартиросъемщиков: 1872 г. — 175 188 чел.; 1901 г. — 209 331 чел.; 1911 г. — 203 804 чел. — Прим. издателя. человек, весьма склонное к мятежам, а то и к восстаниям (хотя порой их и не отличить). Он долго настаивал на том, что после смерти брахмана прошло уже много времени, что вдова не желает совершать сати, но все было напрасно, пока наконец его не осенила замечательная мысль. Он сказал, что жертва была явно неугодна их богу, что священная река отвергла ее; ведь эта женщина на глазах огромного количества людей проплыла вниз по течению две мили, хотя не умела плавать, и было совершенно ясно, что она отвергнута. Будь она достойной жертвой, то после того, как ее коснулся огонь, река приняла бы ее. Это объяснение полностью удовлетворило толпу. Отец вдовы сказал, что после такого неопровержимого доказательства он может принять свою дочь, и люди спокойно разошлись по домамЭта история про Бенарес, случайно выпущенная из авторского текста, была напечатана в качестве примечания ко второму тому. Сейчас она вставлена на место, которое кажется наиболее подходящим. — Прим. издателя..

Нижеописанный разговор состоялся в Джабалпуре между мной и индийским джентльменом однажды утром, вскоре после того, как правительство запретило сати.

— В каких кастах женщинам не разрешается снова выходить замуж после смерти мужа?

— Это, сэр, брахманы, раджпуты, банья (торговцы), каяштха (писцы).

— Почему бы не разрешить женщинам выходить замуж теперь, когда им запрещено сжигать себя вместе с умершим мужем?

— Они хранят верность первому мужу, потому что знают, что нельзя вступить в союз со вторым мужем без понижения касты, сэр. Кроме того, если бы всем вдовам разрешили снова выходить замуж, какая тогда была бы разница между нами и людьми низшей касты? Мы вскоре опустились бы до уровня самых низших«В Индии каста обязана строго соблюдать правила еды и особенно правила брака; каста непреложно соблюдает свои внутренние правила и обычаи. <…> Нельзя возвысить свою касту, но можно понизить ее статус небрежностью в исполнении установленных правил. Причиной подобного понижения может явиться обращение членов касты к «низким» ремеслам, или употребление вина или мяса, или выбор формы брака». Цит. по А. Е. Снесарев, «Невероятная Индия: религии, касты, обычаи». Вышеперечисленные четыре касты являются высшими, и непреложное соблюдение установленных правил сотни лет позволяет им сохранять свое положение в глазах индийского населения. В высших кастах, как можно видеть, вдове было запрещено выходить замуж второй раз, в низших же кастах, которые составляли около 80 процентов индуистского населения, повторные браки вдов не возбранялись..

— Значит, вы считаете приемлемым сохранять статус касты за счет несчастных вдов?

— Нет; они сами так же гордятся чистотой своей касты, как и их мужья.

— Так вы полагаете, женщины были бы рады услышать, что старый добрый обычай сжигать вдов восстановлен?

— Несомненно, некоторые из них были бы рады.

— Почему?

— Потому что они воссоединились бы со своими мужьями в раю и были бы счастливы и свободны от жизненных невзгод.

— Но вам следовало бы позаботиться о том, чтобы вдовство не становилось причиной невзгод.

— Если вдова ведет себя хорошо, члены семьи умершего мужа почитаютСо вдовами не всегда так хорошо обращаются. Их жизнь в Нижней Бенгалии исключительно тяжела. — Прим. издателя. ее в высшей степени, с ней обязательно советуются по любому поводу; у нас гордятся тем, что вдовы хранят память об отцах, сыновьях и братьях. Но женщины чувствуют свою слабость и часто предпочитают сжечь себя, нежели всю оставшуюся жизнь подвергаться соблазнам и подозрениям.

— А почему бы мужчинам не сжигать себя, чтобы избежать жизненных невзгод?

— Потому что их, в отличие от женщин, небеса к этому не призывают.

— Вы полагаете, женщин действительно призывало к самосожжению божество?

— Разумеется! Мы все верим, что их призывала и поддерживала божественная воля и что такие нежные существа, как женщины, не смогли бы добровольно принять подобные муки, если бы сверхъестественные смелость и стойкость не были ниспосланы им свыше. Когда умер Дули Сукул, отец банкира из СихорыСихора — город с населением более 5 000 человек, находящийся между Джабалпуром и Мирзапуром в 27 милях от последнего. Такое название носит еще один город, поменьше, в округе Бхандара в Центральных провинциях. — Прим. издателя., жена одного земледельца из касты лодхиЛодхи — этно-сословная группа в Индии; лодхи проживают в основном на территории штата Мадхья-Прадеш и занимаются земледелием. в том же городе внезапно заявила, что она уже шесть раз совершала с ним сати прежде и что теперь они в седьмой раз вместе отправятся в рай. Ничто не могло удержать ее от самосожжения. Ей было лет пятьдесят-шестьдесят, у нее были внуки, и близкие старались убедить ее, что она ошибается, но все было напрасно. Она стала сати и была сожжена через день после банкира.

— Но ведь она была из очень низкой касты лодхи, тогда как родственники Дули Сукула принадлежали к брахманам; не пытались ли они отговорить ее?

— Пытались, но потом сами признали, что все подвластно божественной воле; и все сочли это призывом с небес.

— И что стало с вдовой банкира?

— Она сказала, что не слышала божественного призыва взойти на костер. Это произошло тридцать лет назад; банкиру, когда он умер, было около тридцати.

— Значит, в раю с ним будет уже довольно старая жена?

— Нет, сэр; пройдя через пламя на земле, оба супруга в раю становятся молодыми.

— Бывало, что женщины сжигали себя с какой-нибудь вещью мужа, если он умер вдали от дома, не так ли?

— Да, сэр. Помню, лет двадцать назад один рыбак отправился по делам из Джабалпура в Бенарес. Он должен был вернуться через два месяца, но прошло полгода, а от него все не было известий. Наконец его жене приснилось, что он умер в пути, и она начала посреди ночи кричать: «Сат, сат, сат!». Разубедить ее было совершенно невозможно, и уже утром для нее подготовили костер на северном берегу большого пруда ХануманаХануман — обезьяноподобное божество, алтари которого весьма многочисленны в Центральных провинциях и Бунделкханде. — Прим. издателя. — там, где вы приказали посадить деревья вдоль дороги. Я видел, как она сгорела, держа в руках тюрбан своего мужа, а десять дней спустя он вернулся домой.

Погребальный костер, дрова для которого сложены поленницей. Иллюстрация из книги Wesleyan Juvenile Offering: A Miscellany of Missionary Information for Young Persons, IX том, 1852

— Теперь, когда самосожжения запрещены, мужчине уже так просто не избавиться от плохой жены?

— Но она была хорошей женой, сэр, а плохие жены нечасто становятся сати.

— Кто сделал для нее костер?

— Кто-то из ее семьи, я забыл, кто именно. Они думали, что это призыв с небес, тогда как в действительности это был всего лишь сон.

— Вы из касты раджпутов?

— Да.

— В этой части Индии раджпуты и теперь убивают младенцев женского пола?

— Больше нет, эта практика прекратилась повсюду в наших краях, и к ней все реже прибегают в Бунделкханде, где раджи по просьбе британского правительства ввели на нее запрет. Эта мера имела самые благотворные последствия. Прежде в деревнях не видели и не слышали девочек, а сейчас они играют на улицах.

— Тем не менее родители ропщут и говорят, что, раз правительство заставляет сохранять девочкам жизнь, оно должно обеспечить их приданым. Это так?

— Сначала они немного роптали, сэр, но, привязавшись к дочерям, пересталиЗа последние сто лет многие офицеры считали, что их усилиями детоубийства удалось пресечь, и тем не менее эта практика отнюдь не искоренена. В провинции Агра суровые запретительные меры были приняты в 1870 году, и их неукоснительное исполнение, несомненно, сильно способствовало прерыванию жестокой традиции, однако в соседней провинции Ауд она оставалась общепринятой в течение многих лет. Я столкнулся с ярким примером в округе Рай-Барели в 1889 году, но тогда никто не понес наказания ввиду отсутствия судебных доказательств. О детоубийстве как об актуальном обычае неоднократно говорится в «Путешествии по королевству Ауд» (Bentley, 1858). Возможно, убийство девочек в младенчестве все еще широко практикуется и во многих туземных княжествах. Мистер Уиллоуби к 1849 году добился больших успехов в уничтожении этой традиции среди джхарейа в Катхияваре в Бомбейском президентстве. Есть основание надеяться, что это преступление постепенно исчезнет во всех частях Индии, но трудно оценить, насколько оно до сих пор распространено, хотя общее мнение таково, что ныне такие случаи редки (Census report, India, 1911, с. 217). — Прим. издателя. думать об этом.

Однажды утром, вскоре после этого разговора, меня навестил Гурчаран-бабу, директор небольшого колледжаУпразднен в 1850 году. Ныне в Джабалпуре существует более серьезный колледж, аффилированный в части искусств и права с университетом Аллахабада, открытым в 1887 году. — Прим. издателя. в Джабалпуре. Он получил образование в колледже Калькутты, превосходно говорит и пишет по-английски, сносно знаком с английской литературой и определенно человек думающий. Когда мы обсудили то, что привело его ко мне, я рассказал ему о женщине-лодхи, которая сожгла себя вместе с банкиром-брахманом в Сихоре, и спросил, что он об этом думает. Он ответил, что, по всей вероятности, эта женщина на самом деле была женой того брахмана в одной из прошлых жизней и что подобный необычный случай имел место и в его роду.

У его прадеда было три жены, и все они совершили сати, когда он умер. Пока пламя поглощало их, у костра появилась большая змея, заползла в огонь и сгорела вместе с ними. Вскоре приползла другая змея и проделала то же самое. Их видели все присутствующие, и у них не было сомнений, что змеи в предыдущей жизни были женами покойного и снова станут ими, принеся себя в жертву. Каждый раз, когда через положенные промежутки времени проводился траурный обряд «шраддха»В данном контексте шраддха — проводимый в честь умершего предка (предков) религиозный обряд, основной целью которого является защита и поддержка душ умерших в тонком мире, пока они снова не реинкарнируются на Земле. Время проведения и различные детали церемонии зависят от кастовой принадлежности и других факторов. Столь большое значение мужскому потомству в Индии придается именно из-за шраддхи, поскольку проведение ритуала является религиозной и социальной обязанностью всех индуистов мужского пола (за некоторыми исключениями)., молитвы и подношения исправно совершались для шести душ, а не для четырех. По сей день каждый представитель его рода верит, что те две змеи по праву могут считаться его предками и за них следует надлежащим образом молиться во время всех «шраддха». И так счел бы всякий индус, услышав эту историю.

Через несколько дней после этой беседы с директором колледжа Джабалпура мне нанес визит Бхоли Сукул, нынешний глава рода, к которому принадлежал вышеупомянутый банкир из Сихоры. Он оказался младшим братом того самого брахмана, с чьим пеплом сожгла себя женщина-лодхи. Я попросил его поведать мне все, что он помнит о том примечательном самосожжении, и вот что он рассказал.

— Старший из моих братьев был отцом покойного Дули Сукула, который долго служил сборщиком налогов под вашим началом в этом округе. Когда около двадцати лет назад брат умер в Сихоре, некая женщина-лодхи заявила, что сгорит в погребальном костре вместе с его телом. Она жила в расположенной неподалеку, милях в двух, деревне Кхитоли, которой владели несколько поколений нашей семьи. По ее словам, она была женой моего брата в трех разных воплощениях, уже трижды сжигала себя с ним и должна была сделать это еще четыре раза. Ей тогда было шестьдесят, и у нее был живой муж примерно того же возраста. Эта история поразила нас, и мы сказали ей, что она, должно быть, ошибается, ведь мы брахманы, а она лодхи. Она ответила, что ошибки здесь нет и что в предыдущей инкарнации она жила с моим братом в священном городе Бенаресе. Однажды она по недосмотру положила соль вместо сахара в еду святому человеку, который обратился к ней за подаянием, и тогда он сказал ей, что за это в следующей жизни она будет разлучена со своим супругом и перейдет в более низкую касту, но если она будет усердно исполнять положенные ей обязанности, то в следующем воплощении воссоединится с мужем. Мы сказали, что, верно, все это ей приснилось; вдова моего брата настаивала на том, что если уж ей не разрешают сгореть вместе с покойным мужем, то и другой женщине не должно быть дозволено занять ее место. Мы не дали вдове взойти на костер, и она, дожив до почтенных лет, умерла в Сихоре всего два года назад. Тело моего брата сожгли в Сихоре, а несчастная женщина-лодхи пришла, украла пригоршню пепла, положила ее за пазуху и унесла с собой в Кхитоли. Там она убедила мужа и брата помочь ей вернуться к ее прежнему супругу и в касту брахманов. Больше никто не посмел ей помогать, потому что по нашему настоянию их тогдашний старейшина запретил это самосожжение, так что они втроем принесли на головах дрова для костра, на который она и взошла с пеплом у сердца. Муж и брат подожгли костер, и она сгорелаЭта версия истории в некоторых незначительных деталях отличается от той, что была изложена выше. — Прим. издателя..

— И каково ваше мнение об этой истории теперь, по прошествии двадцати лет?

— Конечно же, она и правда была женой моего брата, ведь в огне она предсказала, что, подобно своему деду, мой племянник Дули достигнет высот на правительственной службе, что, как вам известно, вскоре и произошло.

— А что думал ваш отец?

— Он был настолько уверен, что эта женщина была женой его старшего сына в прошлой жизни, что покрыл все расходы на ее похороны и организовал великолепную церемонию, достойную члена нашей семьи. Ее гробницу и сегодня можно увидеть в Кхитоли, а гробницу моего брата — в Сихоре.

Я отправился взглянуть на эти захоронения в обществе самого Бхоли Сукула вскоре после нашего с ним разговора и выяснил, что все жители Сихоры и Кхитоли действительно верят, что старая женщина-лодхи в предыдущем воплощении была женой его брата и сожгла себя как его вдова в четвертый раз. Он погребен в Сихоре, а она — в Кхитоли.

Об авторе

Генерал-майор cэр Уильям Генри Слиман (1788–1856) — британский военный и администратор, уроженец Корнуолла. В возрасте 21 года он был зачислен курсантом в Бенгальскую армию и в конце 1809 г. прибыл в Индию, где ему суждено было провести бóльшую часть жизни. В 1814–1816 гг. в звании лейтенанта Слиман принимал участие в войне с Непалом, перенес страшную лихорадку и чудом остался в живых.

В 1820 г. молодой и деятельный офицер был направлен на гражданскую службу, получив назначение младшим помощником генерал-губернатора в Центральной Индии, в округах Сагар и Нербадда, а уже в 1822 г. ему было доверено управление округом Нарсингхпур.

Вскоре, в 1825 г., Слиману было присвоено звание капитана. В 1828 г. он получил в управление округ Джабалпур, где и разворачиваются события, описанные в главе «Сати на берегу Нербадды».

За 45 лет службы в Индии Слиман дослужился до звания генерал-майора. Его величайшим достижением стало раскрытие и уничтожение крупнейшей в Индии тайной преступной организации тхагов, члены которой занимались разбоем и совершили множество убийств.

Тхаги ослепляют и калечат путешественников. Неизвестный художник, 1829—1840 гг.

Успеху Слимана во многом способствовало прекрасное знание жизни и обычаев коренного населения Индии. Человек деятельный, обладавший пытливым умом и неплохо образованный, Слиман уже в первые годы своего пребывания в Индии взялся за изучение арабского, персидского и урду, всегда живо интересовался культурой и бытом местных жителей и отличался неизменно уважительным к ним отношением.

Слиман прославился и другими достижениями. Так, во время службы в Джабалпуре он заметил неподалеку от города базальтовые образования морского, как он определил, происхождения. Произведя на этом месте раскопки, Слиман обнаружил — первым в Азии — окаменелые останки динозавров.

Благодаря нашему автору появился Маугли: Слиман первым рассказал о детях, воспитанных волками, и описанные им случаи вдохновили Р. Киплинга на создание «Книги джунглей».

Книга «Странствия и воспоминания индийского чиновника», главу из которой мы перевели и предлагаем вашему вниманию, была написана в конце 1830-х гг. В 1835 г. Слиман был вынужден взять отпуск по состоянию здоровья. Вместе с женой и сыном он отправился на север, в Шимлу, горный климат которой должен был помочь ему восстановиться. В пути к этому гималайскому курорту Слиман вел записки, которые позднее легли в основу книги, впервые опубликованной в 1844 г.

Свои «Странствия и воспоминания» Слиман посвятил сестре, чьи письма, по его словам, были ему самой ценной поддержкой в трудные минуты. В обращении к сестре, предваряющем книгу, Слиман пишет:

«В одном я должен тебя заверить: все эти беседы, воспоминания, заметки — ни в коей мере не вымысел. Я убежден в достоверности сведений, которые привожу со слов других людей, и ты можешь не сомневаться, что мои собственные свидетельства также достоверны. Наверное, если бы я захотел написать художественное произведение, я мог бы сделать эти записи гораздо интереснее, но сомневаюсь, чтобы получившееся произведение было бы столь же ценным для тебя и полезным для других; именно из таких соображений я исходил. Эта книга, возможно, позволит нашим соотечественникам, волей судеб живущим в Индии, лучше понять индийский народ и относиться к нему с более добрыми чувствами».

Второй издатель воспоминаний Слимана, В. А. Смит, в своем предисловии к изданию 1893 г. пишет, что знакомство с книгой и сейчас может быть необычайно полезным для британских чиновников — столь обширными познаниями об Индии обладал автор. «И однако, — добавляет издатель, — его наблюдения за индийской жизнью, проникнутые сопереживанием, не сделали из него восточного человека и ни на миг не позволили ему забыть о своем месте и своем наследии — наследии англичанина. Именно так — сопереживая, но разумно и разборчиво — должен подходить англичанин к индийской действительности».

Верная или отверженная? | Публикации

Хмурым осенним утром 1723 года от Китай-города к торговым причалам медленно спускался обоз из полутора дюжин перегруженных телег. Они возвращали на свое судно-кербат голкондские ситцы, шелка, малабарский перец, мускатный орех, имбирь, гвоздику и другие прибыльные товары из далеких восточных стран. Но не яркие одежды и экзотические головные уборы иноземцев привлекли на этот раз внимание ранних прохожих, а босая женщина, отрешенно следовавшая за обозом. Ее черные как смоль волосы были распущены в знак скорби. Это была вдова гуджаратца из купеческой касты банья, торговавшего на Москве диковинными каменьями. Причиной неурочного отбытия индийских купцов на родину стала «великая обида», учиненная им служилыми людьми Петра I. Желание вдовы индуса сжечь себя вместе с телом внезапно скончавшегося супруга встретило твердое сопротивление российских властей.

Ритуальное самосожжение вдовы индусы называют словом «сати». Так звали жену могущественного бога Шивы. Ее отец, царь Дакшараджапати, завидовал громкой славе зятя. Однажды он устроил большой праздник и пригласил на него богов и мудрецов из многих миров. Они приехали каждый в своей колеснице. В этом блестящем собрании отсутствовали только Шива и его супруга, не получившие приглашения. Но Шива поддался уговорам Сати и все-таки явился к тестю, который жестоко оскорбил его Сати не смогла перенести такого унижения, бросилась в костер и погибла. Безутешный Шива извлек ее тело из жертвенного огня, а бог Вишну, расчленив его на 108 частей, нечаянно уронил их на землю. 108 мест, куда они упали, стали центрами паломничества. В переводе с санскрита слово «сати» означает также «преданная или праведная жена».

Историки обычно связывают широкое распространение обряда самосожжения вдов в Индии с вторжением в страну мусульманских завоевателей и массовыми надругательствами, чинимыми ими над индусскими женщинами. Однако можно считать, что самосожжения были известны уже древним индоариям. В «Ригведе», сборнике индуистских гимнов, мы находим поучение женщине — ложиться в погребальный костер рядом с телом мужа. Мучительной смерти в огне она может избежать в том случае, если брат покойного согласится взять ее в жены. Говорится об этом в эпических поэмах «Махабхарата» и «Рамаяна». В них упоминается о добровольной смерти в огне четырех жен Васу-девы, отца Кришны, и пяти жен самого Кришны, сраженного стрелой охотника за оленями.

Одним из первых исторических памятников, увековечивших сати, можно считать надпись, обнаруженную близ Сагара в штате Мадхья Прадеш. Она была вырезана на колонне около 510 г. н.э.
«Сюда пришел Бханугупта, храбрейший из смертных, великий царь, смелостью равный Арджуне, и сюда последовал за ним Гопараджа, как друг следует за другом.
Он сражался в великой и славной битве и отошел на небо, бог среди вождей. Его жена, преданная и любящая, любимая им и прекрасная, последовала за ним в пламя костра».

Вначале сати считалось привилегией избранных. Его совершали лишь вдовы правителей-раджей и военачальников. В гигантском погребальном костре махараджи Виджаянагара одновременно нашли смерть три тысячи его жен и наложниц. С телом последнего раджи Танджора сгорели две его жены. Их обугленные кости были измельчены в порошок, смешаны с вареным рисом, и 12 жрецов храма съели его во имя прощения прегрешений умерших.

Самосожжения стали означать не только выражение преданной любви и супружеского долга, но и пожизненной верности земному господину. Так, в 1833 году вместе с телом раджи Идара были сожжены его семь жен, две наложницы, четыре служанки и верный слуга. Постепенно сати распространилось на представителей всех высших каст.
В наши дни в Индии полиция ежегодно регистрирует несколько тысяч самосожжений.

Различают два вида самосожжения женщин: «саха-марана» (смерть вместе), когда вдова сжигает себя одновременно с трупом мужа, и «ану-марана» (смерть в одиночку), когда вдова погибает в огне уже после кремации тела супруга, во время которой она была «нечиста» из-за беременности или менструации. Наиболее часто встречается «саха-марана».

По традиции, вдова должна совершить обряд в течение четырех месяцев после смерти мужа. В том случае, если вдова объявила о решении взойти на костер, она не имеет права отказаться.

Обычно сати происходит на берегу реки или какого-нибудь иного водоема. Перед обрядом вдова совершает церемониальное омовение, распускает волосы и надевает свои лучшие наряды и украшения. Готовая умереть, она медленно направляется к месту кремации в сопровождении родственников и знакомых. Взявшись за руки, они образуют вокруг женщины живое кольцо — символ невозможности возвращения к прежней жизни. У воинской касты раджпутов ее эскортируют воины с обнаженными саблями. Каждый, кто встретит на своем пути траурную процессию, должен непременно присоединиться к ней.

Тем временем носилки с трупом умершего доставляют к погребальному костру и устанавливают на него. Омытое тело заворачивают в белое покрывало, оставляя открытым лицо. По бокам костра вкопаны четыре столба. Пространство между ними заполняют поленьями мангового дерева, проложенного сушеным коровьим навозом, соломой и другими горючими материалами. Поленья обильно поливают топленым коровьим маслом «гхи» и нефтью. Вершины столбов соединены веревками таким способом, что вся конструкция напоминает ложе. На столбы набрасывают покрывало, расшитое ритуальным узором.

У костра вдова снимает с себя все украшения и раздает их близким и друзьям. Те угощают ее засахаренными фруктами и передают то, что просят сообщить усопшим родственникам. Поддерживая под руки, женщину трижды обводят вокруг умершего. В эти минуты силы часто оставляют ее, и она беспомощно повисает на руках сопровождающих. К вдове поспешно подходит жрец. Он быстро произносит над ней траурные мантры, окропляет ее водой из Ганга, а голову посыпает листьями священного растения тулси. Вдове помогают подняться на костер. Она садится с левой стороны от трупа мужа и кладет его голову на свои колени. В некоторых штатах полагается, чтобы она легла рядом с телом умершего и обняла его за плечи.

Кто-нибудь из родственников в нескольких местах поджигает поленья пучком джутовой соломы. Все сооружение мгновенно охватывает жаркое пламя. И тогда оцепенение наконец покидает несчастную. Ее пронзительные вопли не могут заглушить ни частые удары гонга, ни громкие стенания наблюдателей. Обезумевшая от страха и боли женщина предпринимает отчаянные попытки выбраться из костра. Но ноги ее заранее прикованы железными цепями к тяжелым плахам. В прошлом, если женщина выбрасывалась из огня, брахман ударял ее по голове дубиной, а потом обмякшее тело заталкивали длинными бамбуковыми шестами обратно в костер. Чтобы притупить боль, вдовы пьют перед самосожжением наркотический напиток настой сушеных пестиков шафрана. Во время кремации вокруг костра разбрызгивают отвар терпких растений, чтобы смягчить удушающий тошнотворный смрад.

Когда угли остынут, пепел и останки умерших собирают в медную или бронзовую урну и высыпают в реку. Мечта каждого индуса — быть кремированным на берегу Ганга, чтобы его прах был унесен в океан священными водами великой реки.

О совершивших сати брахманы слагают гимны. В их честь поблизости от индуистских храмов устанавливают особые камни с изображением солнца, луны и правой руки с раскрытой ладонью. Рука согнута в локте и на запястье обозначены браслеты, символизирующие супружескую верность. К этим камням нередко приходят невесты, прося счастья в будущей семейной жизни и рождения сына. К ним обращаются также замужние женщины в надежде найти излечение для больного мужа или ребенка.

Ни англичане, впервые запретившие сати, ни нынешние индийские власти никак не могут извести этот обряд. Слишком у него глубокие корни. Индусы верят, что смертью мужа боги наказывают женщину за ее грехи. И неважно, когда были совершены эти грехи, в ее нынешнем рождении или одном из прежних.

Возможно, сегодня обычай самосожжений остался бы лишь в исторической памяти народа, если бы не усердие индуистских фундаменталистов. Ортодоксы считают сати предписанием дхармы и активно пропагандируют этот обряд. Причем для этого они призвали на помощь вполне современные средства: буклеты, инструкции и видеокассеты, посвященные самосожжениям. Их специальные общества помогают вдовам деньгами. Ведь приобрести дрова и горючие материалы, необходимые на сооружение погребального костра, может далеко не каждый. Пропаганда, конечно, штука мощная, но вряд ли она помогла бы, если бы не одна существенная деталь. Мы имеем в виду чудовищно униженное положение вдов в индийском обществе. После смерти мужа вдова, оставшаяся жить в доме его близких родственников, по закону имеет право только на часть его имущества. Снова вступить в брак — невозможно: если бы она и решилась, никто не взял бы вдову в жены. Образ жизни и поведения вдовы строго регламентированы. Она надевает длинное белое сари и не имеет права находиться в обществе мужчин (в том числе и своих сыновей), смотреться в зеркало, носить украшения и употреблять благовония. Ей предписывается вести уединенный образ жизни, питаться лишь мучной похлебкой и спать на голом полу. В штате Раджастхан вдовам обривают голову. На праздничные церемонии их не допускают. Случайная встреча с вдовой на улице — плохая примета. Даже слуги избегают хозяйку-вдову. Остаток своей жизни каждая вдова обязана проводить в ежедневных молитвах и поминальных обрядах.

Посвящение женщины во вдовство происходит на одиннадцатый день после смерти мужа. Считается, что до этого срока душа умершего витает в доме, поэтому женщина все еще не вдова. Накануне посвящения вдова надевает новое сари самой яркой расцветки, которое ей дарит брат или дядя, украшает себя множеством цветов и разноцветных браслетов. В этот день ее запирают в комнате и тщательно закрывают не только двери, но и окна. Пять или шесть вдов из округи методично разбивают ее стеклянные украшения, снимают с нее цветы и драгоценности, срывают пояс и одежду, а главное — развязывают ее шнур-мангалсутру, принадлежность замужней женщины. Теперь она неприкасаемая, приносящая несчастье.

Таково начало долгого пути тяжких мытарств индусской вдовы. Идти по этому пути или уйти из жизни сразу вот и весь ее выбор, как и для многих-многих других женщин Индии.

Учитывая остроту проблемы, в декабре 1987 года индийский парламент принял закон, запрещающий сати. Согласно закону, женщина, пытавшаяся совершить акт самосожжения, несет наказание: тюремное заключение сроком до одного года или штраф, либо то и другое вместе. Тех, кто подстрекал вдову к совершению сати или чинил ей препятствия во время попытки покинуть погребальный костер, привлекают к уголовной ответственности. Им грозит длительное тюремное заключение, крупный штраф и… уважение окружающих, включая начальника тюрьмы и товарищей по заключению. А потому — горят ритуальные костры, восходят на них вдовы, впрочем, подписав заявление в присутствии полицейских чинов, что совершают самосожжение добровольно.

Валерий Кашин, кандидат исторических наук

Сати, или Печальная доля вдов. 100 великих тайн Востока [с иллюстрациями]

Сати, или Печальная доля вдов

Этот обряд давно запрещен. Однако в наши дни индийские женщины все чаще бросаются в огонь костра, на котором сжигают тело их покойного мужа. Что их гонит туда? Скорбь? Мрачная традиция? Или принуждение родственников?

Деревня Сатпура лежит в Северной Индии, вдали от больших городов. Когда посторонние прознали о том, что произошло здесь, и приехали сюда, все уже кончилось. Крестьянка Харан Шах, 55 лет от роду, взошла на костер, в коем сжигали останки ее мужа. Она сама испепелила себя.

Древний ритуал, называемый сати, уносит все новые жертвы. Газетные полосы непрестанно клеймят его: «Средневековая дикость», «Обвинение, выдвинутое всему обществу», «Мы далеки от цивилизации!». Однако даже авторы полемических статей сознают, как тонка оболочка современности, наброшенная на Индию – огромную древнюю страну с тысячелетними традициями, которые не понять чужакам.

Конечно, немногие женщины обрекают себя на подобную смерть. Сатима – так зовут женщин, сжигающих себя, – выбирают свой удел, как принято считать, добровольно. Правоверные индусы относятся к ним как к идеальным супругам, воплощенным богиням в человеческом образе.

«Sati-Prevention-Law» (Закон о предотвращении случаев самосожжения вдов) принят в 1987 г. С тех пор запрещены любые попытки оправдать поведение сатима и уж тем более возвеличить ее или возвести на месте ее гибели храм. Этот обычай запретили индусам еще в 1829 г. британские колониальные власти. Сжигать вдов своего народа, следуя букве британского права, считалось преступным деянием.

К удивлению колониальной администрации, боявшейся немедленной вспышки гнева, никаких беспорядков не произошло. «Буквально за ночь практически по всей стране перестали сжигать вдов, – отмечает современный историк. – Событие это из повсеместного стало очень редким». Однако данный обряд «по-прежнему легко возрождался». Тонкая европейская «пленка» лишь обволакивала неведомую жизнь, почти не замутняя ее.

…Все началось утром 11 ноября, вспоминает 22-летний сын Харан Шах. Его отец Мани Рам Шах умер внезапно. Он дожил до шестидесяти лет, из которых почти полвека был женат на одной женщине.

Сразу после его смерти родичи сложили дрова на площади, где сжигали умерших. Тело покойного поместили на носилки, связанные из жердей, и под громкое пение понесли в последний путь. Разжечь пламя костра было сыновним долгом. По традиции, на этой церемонии присутствовали лишь мужчины. Когда она подходила к концу – труп обуглился, огонь догорал, – ее участники направились к пруду, чтобы совершить ритуальное омовение и избавиться от дыхания смерти. У костра никого не осталось…

Все это время женщины смирно сидели дома. Тихо вела себя и вдова, занимаясь какими-то будничными делами, пока в двухстах метрах от нее медленно исчезало в огне тело мужа. Ее сестра вспоминала, как Харан Шах чистила горшки, присматривала за скотиной, а потом зажгла три свечи и внезапно, не говоря ни слова, куда-то убежала. Почуяв неладное, сестра последовала за ней. Однако было уже поздно. Когда она прибежала на площадь, блаженно улыбавшаяся вдова была объята огнем.

Слухи об этой истории дошли до окружного центра – Махобы. Здесь много говорили о бедной вдове, но все сводилось к вопросу: был ли соблюден ритуал сати или случилось простое самоубийство?

Для европейцев разница невелика. Для индусов эти понятия разделяет пропасть. Женщина, кончающая с собой в минуту отчаяния, вызывает жалость. А вот жена, выбирающая смерть на погребальном костре, как того требует вековой закон, вызывает восхищение. В последние часы своей жизни она теряет человеческое естество, становясь орудием богини Сати. Она являет окружающим мощь и величие божества.

С дрожью в голосе жители Махобы рассказывали историю Раджрани, которая тоже сожгла себя вслед за мужем. Случилось это лет 60 назад. Родители заперли дочь, узнав, что она решилась взойти на костер. Однако замок внезапно открылся, выпустив ее из домашней неволи. Полицейский протянул к ней руки, желая схватить ее, но с этим движением силы оставили его. Он рухнул как подкошенный.

И вот Раджрани шагнула в огонь. Ее длинные волосы взметнулись вверх, раскрывшись над ней, словно хвост павлина. Их пряди сияли как золото. Вот как оно было в старинные времена. Небо тому свидетель!

Еще и сегодня на том месте, где сгорела благоверная Раджрани, высится храм. Женщины приходят туда, чтобы помолиться о скором браке, о ниспослании им детей или помощи в житейских проблемах. Храм, ходят слухи, страждущим помогает всегда. Часто женщины, побывав единожды в этих стенах, вновь возвращаются, чтобы излить слова благодарности…

Церемония сожжения индийской вдовы вместе с телом её усопшего супруга. Из книги «История Китая и Индии в картинках». 1851?г.

В Индии так на каждому шагу. Миф и быль, чудо и явь, фантазия и история переплелись в плотный клубок, который не распутать западному человеку с его привычкой рационально и приземленно смотреть на вещи. Для индусов богиня Сати, доблестная супруга бога Шивы, так же реальна, как и крестьянка Харан Шах. История, рассказываемая об этой богине, для них сущая быль. Недаром все вдовы, сжигающие себя, ссылаются на нее.

Сати мечтала, чтобы мужем ее стал Шива. Но ее отец, не примирившись с выбором Сати, отстранил Шиву от жертвоприношения, на котором присутствовали остальные боги. Оскорбленная Сати потребовала, чтобы Шива разрушил жертвоприношение, а сама, не стерпев унижения, бросилась в священный огонь и сгорела. Спустя некоторое время она возродилась в образе Парвати. Тронутый ее преданностью и красотой, Шива женился на ней. Еще и поныне можно видеть деяния Сати-Парвати, когда, овладев душой женщины, она ведет ее на костер. «Лишь Сати поможет вдове спокойно принять смерть», – говорят индусы. Нет и не было никакой Харан Шах, восходящей на костер. В образе пожилой крестьянки воплотилась богиня Сати.

Обряд сожжения вдов распространен не везде и практикуется не всеми. Он укоренился в основном там, где существует запрет на повторное замужество вдов: например в штате Раджастхан, а также в некоторых округах штата Уттар-Прадеш.

«С раннего средневековья, – пишет индийский историк Р.Ш. Шарма, – случаи сожжения вдов на погребальных кострах их мужей, будь то в традиции или в истории, относятся только к кшатриям, касте правителей и воинов, среди которых чувства собственности и семейной чести были особенно развиты». Пожалуй, нет и ни одного примера восхождения на погребальный костер мужа среди вайшьев, брахманов, шудр.

В наше время этот обычай не отмирает. Наоборот, в последние годы ему следуют все чаще. Стремясь справиться с агрессивным напором западной поп-культуры, отстаивая национальные традиции, индийцы не чураются самых мрачных и, казалось бы, оставшихся в прошлом ритуалов. Вот уже две тысячи лет в этой огромной стране живут, думают, чувствуют по «Законам Ману», а они гласят: «Жена всю свою жизнь подчинена мужчине: сперва отцу, потом супругу и, наконец, сыну». Она всегда должна содержаться под надзором какого-либо мужчины.

Для женщины свадьба является «вторым рождением». Она становится «мужней половиной», впрочем, играя при нем лишь подчиненную роль. Жена отвечает за здоровье и жизнь мужа. Вот почему вдова считается повинной в его смерти. Это событие переворачивает всю ее жизнь. Как отсеченная рука не может жить без тела, так и вдова, отсеченная от своей половины разящим ударом смерти, теряет право на жизнь. Вот что по этому поводу думают сами индусы: «Обычай сати славен для женщин, потому что жить без мужа все равно что пребывать среди демонов. Стать сатима – благостная и неизбежная цель жизни многих женщин».

Если вдова откажется от обетованной ей смерти, жизнь ее станет ей невыносимой. Вчитайтесь в правила, которым ей предстоит подчиняться: «Вдова должна снять свои платья и цветные сари, а затем облачиться в рубище. Волосы ей подстригают. Отныне ей не дозволено участвовать в семейных трапезах. Питаться она будет объедками, оставшимися от других домочадцев. Спать ей полагается на земле. Нет к ней снисхождения и за воротами дома. Общество отворачивается от нее». Зачастую весь остаток жизни вдова проводит в стенах своего дома, в полном затворничестве, выполняя самую грязную работу по дому и не имея права даже выйти к колодцу. Радостные семейные праздники проводятся без нее. Все домочадцы относятся к ней с презрением, ведь иметь дело с этой беспутной женой – значит навлечь на себя несчастья.

Итак, вдову, выбравшую жизнь в своем ветхом теле, ждет социальная смерть. Безжалостен приговор толпы. Вдвойне безжалостен он потому, что его разделяют близкие люди. Альтернатива этой ничтожной жизни одна, и – с точки зрения индийской женщины – она кажется многообещающей. На небесах сатима даровано высшее блаженство. Смелым деянием она восславила своих предков и предков мужа. Теперь при повторном рождении ей посчастливится шагнуть сразу через несколько ступенек инкарнации. Для Харан Шах – жалкой крестьянки из касты неприкасаемых – это было бы огромным успехом. В следующей жизни она оказалась бы среди кшатриев или вайшья – представителей военной или торговой касты, то есть буквально в шаге от касты брахманов, что считается высшей в индийской иерархии.

Обычай обычаю – рознь. Великий индийский мыслитель Махатма Ганди так высказался об обычае сати: «Если жена намерена доказать свою верность и неизбывную преданность мужу, то пусть и муж доказывает свою верность и неизбывную преданность жене. Но ведь мы никогда не слышали о муже, который взошел бы на погребальный костер жены. Вот почему ясно, что практика сожжения вдов коренится в суевериях, глупости и эгоизме мужчин». Лучше не скажешь.

Интересно, что в древнейших индуистских текстах обычай сати не упоминается, хотя в них подробно описаны погребальные церемонии. Однако впоследствии правила, регламентирующие жизнь вдов, стали жестче. Когда-то им были позволены повторные браки; потом от них стали требовать безбрачия; позднее позволили выбирать между безбрачием и сожжением на костре; потом посчитали лишь самосожжение поступком, достойным женщины, и, наконец, прямо-таки прославили это деяние.

История Харан Шах позволила воочию убедиться, как глубоко индийцы прониклись мыслью о том, что подобает праведной вдове. Известие о том, что в одной из близлежащих деревень женщина сожгла себя на костре, распространилось по всей округе, словно пожар. Тотчас тысячи людей тронулись в путь. Они шли с детьми и престарелыми родителями. Они несли с собой курительные палочки, кокосовые орехи и цветы. Твердили мантры, трубили в раковины. На площади, где недавно сгорела женщина, собралась толпа. Вскоре пепел костра и останки обоих супругов скрылись под приношениями плодов и цветов. В расстеленный ковер бросали деньги на строительство храма, который бы почтил память славной жены. Над освященным жертвою местом взвился красный треугольный флаг. Полиция пресекла поток верующих и зевак, запретили въезд в Сатпуру. Круглые сутки на площади дежурила полиция. Однако против веры трудно бороться, если заветам ее преданы все – от мала до велика, от мужа разумного до невежды.

Так, деревенский учитель поведал, как, украдкой молясь на площади, он увидел десятилетнюю девочку, вышедшую из леса. Ему ли, учителю, не знать местных детей?! Но этого ребенка он не видел ни разу. Девочка подала ему чашу, полную воды, и кокосовый орех. Именно этих предметов недоставало ему, чтобы нормально молиться. Затем малышка исчезла, и более он не видел ее.

Подобный поступок типичен для богини Сати. Побывав на погребальном костре в облике вдовы, она возвращается к месту ее сожжения крохотной девочкой.

Родственники умершей, ожидая, когда эта туча пройдет, тайком собирают деньги на строительство храма. Когда появится храм, сюда устремятся паломники. Память о славной жене будет храниться долго.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

САТИ — это… Что такое САТИ?

В Индии вдовы продолжают сжигать себя по примеру жены бога Шивы

The National Archives Learning Curve

ВСЕ ФОТО

В некоторых штатах Индии вдовы по-прежнему следуют на костер вслед за покойным мужем.

The National Archives Learning Curve

Сегодня женщин, как правило, вынуждают к ритуальному самосожжению родственники мужа, претендующие на его имущество либо не желающие брать на себя заботу о вдове.

BBC News

В основе этого обычая лежит индуистская легенда о жене бога Шивы Сати, которая бросилась в священный огонь, не стерпев оскорблений со стороны других богов в адрес супруга.

Hans-Georg Turstig, Ph.D

В некоторых штатах Индии вдовы по-прежнему следуют на костер вслед за покойным мужем в соответствии с древнеиндийским обычаем самосожжения «сати», сообщает «Интерфакс».

За последние несколько месяцев в стране зафиксировано по крайней мере два таких инцидента. 18 мая в деревне северного штата Уттар-Прадеш 35-летняя вдова сожгла себя заживо в присутствии братьев и односельчан, оставив после себя троих детей.

«Семья мужа внушила женщине, что ее судьба окажется столь бесчестной и невыносимой, что ей лучше предать себя огню», — заявил представитель полиции.

Месяцем ранее самосожжение совершила 77-летняя вдова на востоке Индии.

Обычай самосожжения вдов на погребальном костре мужа существовал в прошлом у высших индийских каст. В его основе лежит индуистская легенда о богине Сати, которая в индуистском пантеоне считается одной из инкарнаций (перевоплощений) супруги Шивы – Парвати. Согласно этой легенде, Сати бросилась в священный огонь, не стерпев оскорблений со стороны других богов в адрес супруга. .

В 1829 году обряд «сати» был осужден как «нечестивый и негуманный» британскими колонизаторами. Такой же позиции придерживались в то время христианские миссионеры и индийские просветители. Однако обычай оказался очень живуч, и даже в современной Индии не утихают дискуссии относительно необходимости борьбы с ним.

В декабре 1987 года индийский парламент принял закон, запрещающий сати.
Согласно этому закону, женщина, пытавшаяся совершить акт самосожжения, подлежит наказанию — тюремному заключению сроком до одного года, или штрафу, или тому и другому одновременно. В случае же гибели женщины уголовному преследованию подлежат ее ближайшие родственники — на них падает подозрение в подстрекательстве к самоубийству.

По словам экспертов, сегодня женщин, как правило, вынуждают к ритуальному самосожжению родственники мужа, претендующие на его имущество либо не желающие брать на себя заботу о вдове, сообщает информационный сайт «Asia News».

Нередко попытки полиции предотвратить самосожжение вдовы вызывает недовольство верующих, и даже приводит к волнениям. Серьезные беспорядки произошли на этой почве в марте 2005 года в одной из деревень индийского штата Раджастхан, где толпа почитателей Сати стала забрасывать стражей порядка камнями, бить стекла домов и машин. В результате столкновений с полицией более 20 человек были ранены, около 30 арестованы.

В июле индийский парламент приступит к обсуждению законопроекта о мерах борьбы с «сати», призванного защитить вдов от психологического прессинга и привлекать к ответственности родственников в случае, если они не отговорили женщин от самосожжения.

сутти | Определение, история и факты

Suttee , санскрит sati («хорошая женщина» или «целомудренная жена») , индийский обычай, когда жена жертвует себя на погребальном костре своего умершего мужа или каким-либо другим способом вскоре после его смерти. Хотя сатти никогда не практиковался широко, он был идеалом женской преданности, которого придерживались некоторые брахманы и королевские касты. Иногда это связывают с мифом об индуистской богине Сати, которая сожгла себя в огне, который она создала своими йогическими способностями после того, как ее отец оскорбил ее мужа, бога Шиву, но в этом мифе Шива остается живым и мстит за смерть Сати. .

Первое явное упоминание о практике на санскрите появляется в великом эпосе Махабхарата (составлен в его нынешней форме около 400 г. н. Э.). Он также упоминается Диодором Сицилийским, греческим автором I века до н.э., в его отчете о Пенджабе в IV веке до нашей эры. Многочисленные камни сатти, памятники женам, умершим таким образом, найдены по всей Индии, самые ранние из них датированы 510 годом нашей эры. Иногда женщин приносили в жертву перед ожидаемой смертью их мужей в бою, и в этом случае сжигание называлось джаухар .В мусульманский период (12-16 века) раджпуты практиковали джаухар , особенно в Читоргархе, чтобы спасти женщин от изнасилования, которое они считали хуже смерти, от рук побежденных врагов. Трудности, с которыми сталкиваются вдовы в традиционном индуистском обществе, возможно, способствовали распространению сутти.

Более высокий уровень сатти среди брахманов Бенгалии был косвенно связан с правовой системой Даябхага ( ок. 1100), которая преобладала в Бенгалии и давала наследство вдовам; таких женщин поощряли совершать сатти, чтобы передать свое наследство другим родственникам.В 16 веке правители Великих Моголов Хумаюн и его сын Акбар предприняли шаги по запрещению сутти. Сатти стал центральной проблемой при британском правлении, которое сначала терпело его, затем непреднамеренно легализовало его, законодательно установив условия, при которых это могло быть сделано, а затем, наконец, в 1829 году объявил его вне закона, используя осуждение как одно из оправданий для продолжения британского правление Индии.

Сатти иногда совершали добровольно, но известны случаи принуждения, побега и спасения.Разрозненные примеры этого продолжают происходить, наиболее известный из них — случай с Руп Канвар, 18-летней вдовой, совершившей сутти в 1987 году. Этот инцидент был весьма спорным, поскольку группы по всей Индии либо публично защищали действия Канвара, либо заявляли, что она был убит.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту.
Подпишитесь сейчас

родственников арестованы после того, как вдова сгорела на погребальном костре | Индия

Семь родственников 75-летней вдовы были арестованы полицией за то, что стояли и смотрели, как она сгорела на погребальном костре своего мужа.

Трое сыновей Лалмати Вермы, их жены и ее дочь были арестованы за «пособничество» в начале этой недели после ее смерти в эти выходные в Чечаре, деревне в штате Чаттисгарх в центральной Индии.

«Их мать ясно объявила о своем намерении прыгнуть в погребальный костер своего мужа, когда ее муж был еще жив, но очень болен», — сказал Амит Кумар, местный суперинтендант полиции. «Эти родственники не сообщили полиции или даже другим сельским жителям о ее намерениях и, таким образом, виновны в подстрекательстве.«

Эти семеро были арестованы в соответствии с Законом о предотвращении сати, и им грозит смертная казнь или пожизненное заключение, — сказал Кумар. По закону власти могут наказать любого, кто обещает финансовую или духовную помощь семье женщины за совершение сати.

Закон носит карательный характер; любой, кто будет признан виновным в том, что он стоял в стороне, когда женщина бросилась на погребальный костер, может быть приговорен к пожизненному заключению.

Полиция сообщила, что действия Лалмати были заранее спланированы.Она пришла на похороны мужа в свадебном сари. Прежде чем покончить с собой, она сделала несколько обходов костра, держа в руках кокосовый орех и копию индуистской священной книги.

Бхарат Рам, старший сын, ранее сказал репортерам, что решение его матери было ее собственным. «Никто не заставлял ее и не подстрекал к совершению сати», — цитирует его слова газета Hindustan Times.

Практика сати, когда индуистская жена жертвует себя на костре своего мужа, была запрещена в Индии с 1829 года и рассматривалась британскими официальными лицами как пережиток средневековья.Оно возникло у индуистских женщин, которые предпочли покончить с собой, а не попасть в плен после того, как их мужья упали на поле битвы.

Сейчас это редкость, но все же встречается в бедных сельских районах, где сельские жители почитают эту практику как высшую демонстрацию женской чести, преданности и благочестия.
Газеты сообщали, что большое количество сельских жителей собралось на месте сати Лалмати и что стихи из индуистских священных текстов читались всю ночь.

Небольшой храм сати уже существует рядом с местом в Чечаре в память о Джик Бай, женщине из той же деревни, которая совершила сати почти четыре десятилетия назад.

Lohri 2021: почему празднуется lohri и значение костра — Lohri 2021: откуда произошло слово Lohri? Learn

Откуда произошло слово Лори?
Люди по-разному относятся к слову Лори. Многие считают, что слово Лори произошло от Лои (жены святого Кабира), но многие считают, что оно произошло от Тилоди, который позже стал Лори. В то же время некоторые люди считают, что это слово произошло от слова «Ло», инструмента, используемого для приготовления чапати.

Лори 2021: Лори будет отмечаться в этот день, знайте, почему и как отмечается этот праздник

В чем важность огня?
Считается, что огонь горит в память о Сати, дочери царя Дакши, в день Лохри. Согласно легенде, однажды царь Дакша провел яджну и не пригласил на нее своего зятя Шиву и дочь Сати. Разочарованная этим, Сати пошла к своему отцу, чтобы узнать, почему он не послал Шиву в Ягью.По этому поводу царь Дакша решительно осудил Сати и Господа Шиву. Сати много плакала, ее не видели оскорбляющей мужа, и он поглотил себя в той же яджне. Услышав известие о смерти Сати, Господь Шива сам произвел Вирабхадру и через него разрушил ягья. В то же время некоторые люди считают, что этот огонь зажигают в последнюю ночь Гноя и первое утро Магха, чтобы уменьшить резкий холод.

Как празднуют Лори?
Дрова собираются для Лори за несколько дней.В Пенджабе дети ходят из дома в дом, поют народные песни и собирают дрова для Лори. Эти дрова хранятся на открытом и большом месте, так что все больше и больше людей собираются там и вместе со всеми отмечают праздник. В ночь на Лори все люди собираются вокруг этой группы дров, после чего огонь разводится традиционными методами. Люди танцуют и поют вокруг этого костра, предлагая в нем арахис, гаджак, попкорн, кукурузу и ревди. В это время исполняются традиционные народные песни.

В Пенджабе люди исполняют народный танец Бхангра и Гиддха.В этот день замужних дочерей зовут домой с просьбами и любовью. Им с уважением и правдой подают еду, преподносят одежду и подарки. Первая Лори новорожденного ребенка и молодоженов в пенджабской семье — особенная. В таком доме устраивается вечеринка по случаю Лори, а родственники и близкие родственники приглашаются отовсюду. Жители Пенджаба поселились не только в Индии, но и за ее пределами. Это причина, по которой Лори празднуют с помпой и радостью во многих частях мира, особенно в Канаде.

Самосожжение — TV Tropes

«Те, кто не заслуживал правления, кто не пожертвовал собой … как они просили других сделать от их имени, спасутся от огня. Жертва того, кто остался … кто так сильно верил в свою касту что он отдаст свою жизнь за них … это определит, какая каста будет доминировать среди нас «.

Когда персонаж поджигает себя, чтобы убить себя в пламени славы. Правда в телевидении, поскольку это был предпочтительный метод самоубийства на протяжении веков.Это может быть актом политического протеста, особенно в ближневосточной или азиатской культуре.

Сравните Человек в огне, убийство путем кремации и охваченный пламенем.

Примеры:

открыть / закрыть все папки

Аниме и манга

• По-настоящему жестокая вариация происходит из Death Note , где Лайт Ягами использует титульный DN для force своей бывшей подруги Киёми Такада, чтобы сжечь себя до смерти.

Комиксы

• Супермен делает это в конце Супермен: На ​​краю Земли .
• Безумный Наблюдатель делает это в дополнительном комиксе Buffy the Vampire Slayer Fray .
• Сыграно для смеха в Рыцарей обеденного стола , когда Брайан неоднократно совершает самоубийство своих собственных персонажей в попытке получить хороший .

  Брайан: Затем с Кридом Вторым случился — к сожалению, несчастный случай после того, как он принял участие в соревнованиях по ходьбе по огню в Павильоне слепых…
  Сара: Я не уверена, что обливание себя ламповым маслом заранее действительно считается «неудачей».’
  Брайан: Эй, они давали баллы за «Самое интересное».

• Используется в альбоме Андре Франкина Idées Noires (Темные мысли), где мужчина поджигает себя, несмотря на призывы толпы не делать этого … а затем оказывается, что они были в ужасе, увидев, как тратится совершенно хороший бензин. таким образом.

Пленка

• Пародировано (конечно) в Самолет! , где скучные истории Теда вызывают у людей желание убить себя.Мужчина в тюрбане обливается горючей жидкостью и зажигает спичку, но в этот момент Тед заканчивает рассказ, когда его вызвали в кабину, и он уходит. Мужчина тушит спичку, вздыхает с облегчением … и Уумф! .
• В фильме « Ангелы и Демоны» Карло Вентреска, после того, как выяснилось, что он убил Папу, заложил бомбу и убил трех кардиналов, управляет базиликой Святого Петра, поливает себя маслом свечи и зажигает ее.
• Из вьетнамского фильма Cyclo , поэт кончает жизнь самоубийством, поджег себя.
• Главный герой фильма Дагон пытается покончить с собой этим методом, узнав, что его семья родом из города Имбока. Однако этого не требуется, поскольку его толкают в ближайший бассейн, чтобы погасить пламя.
• Сухой : После столкновения с Аароном и Рако Скотт Уитлам облился бензином и угрожает поджечь себя, школу и, возможно, окружающий город. Он воспламеняется сам, но его избивают Аарон и Рако.
• Претендент, второстепенный злодей из фильма уся Нефритовый тигр , будучи побежденным, поджигает себя своим чи в моменте «Лучше умереть, чем быть убитым».
• В «Франкенштейн Мэри Шелли», Элизабет делает это после того, как увидела, как Виктор воскресил ее из мертвых в виде ужасного искалеченного монстра, сшитого вместе с частями трупа ее лучшей подруги.
• Самоубийство Джерома Юджина Морроу в Гаттака .
• Ностальгия : В конце своей напыщенной речи о том, как нормальные и безумные люди должны смешиваться вместе, чтобы спасти мир, невменяемый Доминико поджигает себя на городской площади.
• В редакции Ганса сценария для Семи Психопатов , как было показано ближе к концу Семи Психопатов , буддийским психопатом оказывается Тич Куанг Дык, как обсуждается в Реальной жизни ниже, и все события в его рассказывают, что он очищает себя от неуверенности в себе и ненависти, прежде чем поджечь себя.
• Электрома Daft Punk заставляет робота-парня тянуть его после смерти своего лучшего друга. Имейте в виду, что это произошло после того, как они были изгнаны из города и путешествовали по пустыне в течение неопределенного периода времени. Смерть просто довела его до крайности.
• Кэролайн использует этот метод для самоубийства в The Sacrament .
• Вот почему Горящий Человек в Пробуждении Жизни называется Горящим Человеком.

Литература

• К концу Франкенштейна , это то, как Существо планирует убить себя.
• Денетор в Властелин колец . «Принесите дерево и масло». В оригинальной книге он горит в гробнице, где построил свой костер, но в киноверсии Питера Джексона он выбегает из гробницы и пересекает двор, продолжая гореть, так что он может броситься с передней части скального носа с видом на поле битвы. . В комментариях режиссера отмечалось расстояние, но он признал, что действительно хотел, чтобы Денетор упал с вершины.
• В Xenocide Орсона Скотта Карда Хан Фей-цзы строит костер для себя и своей жены, когда она умирает.
• Наставник в Город зимой поджигает себя и бросается с башни, чтобы сигнализировать о начале революции.
• Играет большую роль в романе Давида Марусека Counting Heads . В одном из сюжетов фигурирует женщина, которая становится неофициальной покровительницей самосожжения после того, как сожгла себя заживо в знак протеста.
• В The Black Company монахи делают это в знак протеста против Защитника Таглиоса, одновременно используя слоган Rajadharma , что означает «Долг королей».
• Кантри из Tales of Kolmar могут убить себя, используя тот же внутренний триггер, который запускает их дыхательное оружие и взрывается пламенем. Это происходит неоднократно в Redeeming The Lost .
• В Сага о Вольсунгах Брюнхильд пронзает себя мечом, затем, еще живая, забирается на погребальный костер Сигурда, чтобы сгореть.
• В спин-оффе «Тетрадь смерти» «Другая записка» серийный убийца за гранью дня рождения а.Ка Рюзаки пытается представить себя одной из своих жертв убийства (чтобы скрыть, что на его трупе не было посмертных увечий, как на других жертвах), надеясь сделать дело неразрешимым для L, заставив его преследовать убийца, которого больше нет. Это также могло быть своего рода протестом, так как он был рассержен на L за то, что он игнорировал его (и за то, что его друг подвергся такой строгой программе, что этот друг покончил жизнь самоубийством). Однако благодаря огнетушителю Наоми это не так ». Я закончил так, как он намеревался.
• Тот, кто устроил пожары имеет инверсию: хотя главный герой подвергается самосожжению, это не предназначено.
• В «Христианская нация» , буддийский монах-гомосексуалист, который приезжает в Америку в то время, когда она постепенно превращается в Теократию, приносит в жертву себя во время публичного протеста.
• В одной из Leyendas Густаво Адольфо Бекера, Сианна теряет его после того, как ее Звездный возлюбленный Пуло совершает самоубийство, чтобы наконец получить возможность искупить вину за убийство своего старшего брата и первоначального мужа Сианны… так что она охотно бросается в погребальный костер Пуло, чтобы присоединиться к нему в другом мире. Говорят, что она была первой женщиной, которая прошла через Сати / Сати (упоминается ниже).
• Пародировано в Скучаю по кольцам . По словам Гудгалфа, сожжение в Бенилюксе подтвердило его предполагаемые суицидальные наклонности, вызванные Сорхедом. Как ему удалось броситься на костер, связав себя, остается только гадать.
• В Два Лоуренса Блока для Таннера Эван должен попасть в командный штаб, чтобы спасти Дханга и Таппенс.Его единственный союзник, пожилой лаосский крестьянин, мечтающий о восстановлении французского правления, прячет лодку у реки и обещает отвлечься. Он делает это, осуждая коммунистическое правительство, а затем поджигает себя и быка, которого гонит, во время пения «Марселлезы».
• В Lightning , написанном Дином Кунцем, это подход двенадцатилетней Тэмми к прекращению несчастной жизни, которая включала в себя неоднократные сексуальные домогательства со стороны разных мужчин. Еще печальнее, что она (предположительно непреднамеренно) берет с собой одного из своих соседей по комнате.

Телевидение в прямом эфире

Профессиональная борьба

Театр

Настольные игры

• Испытание королей в Warhammer Fantasy , где потенциальные короли высших эльфов подражают первому королю-фениксу, Аэнариону, ритуально принося себя в жертву, войдя в священный огонь Асуриана. Тем, кого Асуриан считает достойными, разрешается пройти сквозь пламя невредимыми, и они провозглашаются Королями Феникса.Те, кто недостоин (скажем, пытаясь стать королем с помощью клингонского промоушена) … не остались невредимыми.
  • Кроме того, Король-Феникс Морваэль Стремительный, как известно, покончил жизнь самоубийством, добровольно войдя в священный огонь во второй раз, намереваясь быть признанным недостойным (чем он и был).

Видеоигры

• В игре Death Gate Adventure Game вы выучите заклинание под названием «Самосожжение». Сам кастинг ничего не доказывает, кроме того, что вы слишком тупой, чтобы жить.Тем не менее, он оказывается полезным для того, чтобы обманом заставить вашего двойника кастовать его; если вы произнесете заклинание в обратном направлении, , которое ничего вам не даст, двойник выполнит ваши действия в обратном порядке и подожжет себя.
• Маг кунари выполняет это в Dragon Age II после освобождения игроком.
• В World of Warcraft есть чернокнижники. Чтобы доказать, как сильно некоторые чернокнижники любят огонь, есть заклинание Адский огонь. Он не только наносит урон по области действия, сосредоточенный непосредственно на вас, но также наносит урон от до вам.Молодые чернокнижники обычно убивают себя им хотя бы один раз.
• Во время Bioshock Infinite член Основателей инициирует пожар в дирижабле, который Букер в настоящее время ведет после выступления Захари Комстока; она могла бы просто поджечь и бежать, но вместо этого она поджигает себя и свое окружение — и продолжает стоять посреди ада столько, сколько может, прежде чем упасть — по-видимому, с единственной целью продемонстрировать фанатичную преданность Комстока. фолловеры и до смерти дерьмо главного героя.
• За пять лет до Hatoful Boyfriend , Нагеки сжег себя заживо в надежде, что никто другой не сможет использовать его тело в качестве оружия. В Holiday Star он снова делает это, чтобы спасти своих друзей.
• В Fire Emblem Fates , во время пути Birthright , Флора, одна из ваших служанок, делает это из-за вины за то, что предала вас и вашу армию Ледяному Племени, прямо на глазах у своей сестры (а также ты, Аватар).
• Догма дракона имеет класс — Магический лучник — который получает изящную маленькую способность, которая называется «Жертвоприношение».»Хотя оно истощает ваше здоровье, пока вы его используете, на самом деле это очень мощное заклинание против большинства врагов; оно само по себе наносит приличный урон, имеет высокий шанс поджечь врагов, а в сочетании с механикой захвата может даже расправиться с большинством боссов и мини-боссов.
• Хотя пожар — это просто еще одно самоубийство на космической станции 13 , есть ген, который позволяет вам поджечь себя по желанию. Хотя это само по себе не имеет практического применения (ну, кроме очевидного), сочетание с генами, предотвращающими тепловое повреждение, может сделать вас смертельной вещью для любого бедняги, достаточно глупого, чтобы напасть на вас в рукопашном бою.

Западная анимация

• Подорвано шеф-поваром на Южном парке , протестуя против городского флага:
  Повар : В 1960-х годах один монах поджег себя в знак протеста! Вы не оставили мне выбора! Чтобы протестовать против вашего отсутствия человечности, я сделаю то же самое!
  поднимает переносной бензобак и зажигалку, затем заливает бензином японского монаха и поджигает его
  Монах : горит Ха! Хаааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа!
• Любой бедняга, который посмотрит на Обезьянку-задницу Гриффины Мэг Гриффин, сделает это.

Реальная жизнь

Холи — это огонь, а не только цвет, который доминирует в этой истории и фестивале

Холи широко известен как тот счастливый весенний праздник красок, но, что интересно, он получил свое название от Холики, демоницы, которая была сожжена заживо в ее попытке убить ее племянника, мальчика Пралхада, сына царя Даитья Хираньякашипу. Это огонь, а не только цвет, который доминирует в этой истории и на фестивале. Сожжение Холики в огне, предназначенное для Пралхада, является прелюдией к четвертому воплощению Вишну-Нарсимхи, призванного защитить Пралхад и мир от тирании императора Асуров.И тем самым иллюстрирует победу добра над злом, а не только знаменует весну и формальный конец зимы.

Его вполне можно назвать благодарением за хороший урожай, а первый вечер празднуется как Holika Dahan (Chhoti Holi) перед костром, чтобы изгнать и уничтожить зло внутри, точно так же злая Холика погибла в огне.

Огонь и жертвоприношение с его подтекстом самосожжения и самосожжения — это отдельная тема, проходящая через различные истории в эпосах и пуранах.Например, с Холикой связано несколько духовных и социальных коннотаций, но независимо от природы и персонажей этих историй, все они несут одно всеобъемлющее послание — торжество добра над злом.

Огонь вот что охватывает ее, навсегда уничтожая ее и ее зло.

Чтобы перемотать назад, Холика , сестре царя Хираньякашапу и дочери Риши Кашьяпа Господь Брахма подарил уникальную шаль, которая защитит ее от огня.Дар по иронии судьбы обращается против нее и вместо этого убивает, когда она демонстрирует свое злое намерение убить своего племянника по приказу брата. Огонь вот что охватывает ее, навсегда сжигая ее и ее зло.

С

Холи связана другая история огня — история Kaamdahan , где Kaam был превращен в пепел в этот день под гневом Господа Шивы. Чтобы разбудить Шиву от его медитации и пробудить любовь к Парвати, Индра и боги обратились за помощью к Камадеву, Богу любви.Он неохотно подчинился и выстрелил своей смертельной цветочной стрелой любви. Разъяренный Шива открыл свой третий глаз, его разъяренный взгляд зажег Камадева заживо.

Раньше, когда Шива открывает свой третий глаз, он слышит о самоубийстве своей жены Сати , которая прыгнула в огонь яджны в знак протеста против оскорблений, нанесенных ей и ее мужу (Шивой) ее отцом, царем Дакшей. Как гласит история, Сати вышла замуж за Шиву против воли своего отца и покинула дворец ради суровой аскезы Кайласа.Некоторое время спустя царь Дакша держит великую королевскую яджну, приглашая всех — всех богов и царей — кроме Шивы и Сати. Вопреки совету Шивы, Сати приходит во дворец своего отца, умоляя его, но встречает презрение и публичный выговор. В обидном гневе и унижении она самосожгла себя, прекращая отношения с ним и надеясь, что переродится в отце, которого она будет уважать.

Эта история, столетия спустя, в более властном патриархальном обществе, была ужасно искажена, чтобы быть связанной с практикой

сати , социальным обычаем, когда вдова сжигала себя на погребальном костре своего умершего мужа.

Считается одним из первых случаев самосожжения, оно стало актом первостепенного личного протеста, как путь к трансцендентному миру в ужасном мире, в котором она жила, путь к чести от бесчестия, которое она перенесла. Эта история, столетия спустя, в более властном патриархальном обществе, была ужасно искажена, чтобы быть связанной с практикой сати , социальным обычаем, когда вдова сжигала себя на погребальном костре своего умершего мужа.

Как бросание себя в огонь стало выдающимся актом несогласия и неповиновения?

Возникший в моменты срочности и беспомощности, он имеет свои различные причины: не только как крайний, даже отчаянный протест, но и как способ избежать сексуального насилия, социальных разветвлений, которые можно было почувствовать столетия спустя в джаухаре. , где массовое самоубийство было совершено женщинами, чьи мужья были побеждены и погибли на войне, в результате чего смерть была предпочтена плену, изнасилованию и рабству в руках врага.Это резко отличалось от практики сати и историй истории о женщинах-супругах, супругах и наложницах, преданных огню, иногда добровольно, но часто против их воли, чтобы присоединиться к их умершему мужу, будь то воин или король, вождь или простолюдин.

В эпосах есть редкие, даже подозрительные упоминания

sati , вероятно, добавленные в более поздних версиях.

Один из них — царица Куру Мадри в Махабхарате, которая признает сати своей виной за то, что несет ответственность за смерть своего мужа, Панду.Первая жена Кунти воздерживается и вместо этого берет на себя пожизненную ответственность за осиротевших Пандавов. Точно так же в Рамаяне есть история, в которой говорится, что Сулочана , молодая вдова Мегнада / Индраджита (сына Равана) настолько убита горем, что предпочитает присоединиться к нему на его погребальном костре.

Особняк в Рамаяне. Это прекрасная

Ведавати , которая прыгает в огонь, когда Раван, царь Ланки, пытается изнасиловать ее после того, как она отклоняет его предложение, ссылаясь на свою любовь к Господу Вишну.Говорят, что она переродилась как Сита, которая в конечном итоге была ответственна за смерть Равана в эпосе.

Если самосожжение рассматривается как окончательный акт отчаяния и неповиновения, одновременно символ смирения и героического самопожертвования, то это было последнее средство спасения от изнасилования и сексуального насилия. Особняком стоит история из «Рамаяны». Это прекрасная Ведавати , которая прыгает в огонь, когда Раван, царь Ланки, пытается изнасиловать ее после того, как она отклоняет его предложение, ссылаясь на свою любовь к Господу Вишну.Говорят, что она переродилась как Сита, которая в конечном итоге была ответственна за смерть Равана в эпосе.

Огонь рассматривается как символ чистоты, питания, знания и рассеивания тьмы. Это также самая страшная из всех форм смерти.

Сита по иронии судьбы следует по тем же стопам в своем агнипарикше , но по совершенно другой причине. Испытание огнем, которое она совершает, сопровождается вызывающей яростью и унижением из-за того, что ей приходится доказывать миру свое целомудрие.Любопытно, что есть похожая, но малоизвестная история о Лакшмане, который тоже прошел агнипарикша , чтобы доказать свою верную любовь к своей отсутствующей жене Урмиле. Однажды во время изгнания в лесу рассерженная Сита обвиняет своего зятя Лакшмана в развратных действиях с апсарой, прядь волос которой она замечает у него на плече. Ранее Индра послал апсару, чтобы соблазнить Лакшмана, чтобы ослабить его могущественные силы безбрачия. Лакшман отвергает апсару, который, презираемый и разгневанный, уходит, но не без шалости — она ​​кладет длинные темные волосы ему на плечо, надеясь очернить его в глазах его брата Рама и Ситы.Считается, что Сита в ярости обвиняет Лакшмана в предательстве своей сестры Урмилы. Ошеломленный обвинением Ситы, Лакшман попадает в ревущее пламя, заявляя, что он будет превращен в пепел, если он виновен в предательстве и неверности. Он выходит невредимым.

Позже, с горечью, Лакшману приказывает Сита развести костер для ее агнипарикши, из которого она тоже выходит нетронутой и невредимой. Для обоих огонь решает и заявляет об их невиновности.

Огонь рассматривается как символ чистоты, питания, знания и рассеивания тьмы.Это также самая страшная из всех форм смерти. В Холике это уничтожение зла. В Кааме это наказание, возмездие за его проступки. В Сати, Ведавати, Сите и даже в Лакшмане их самосожжение является одновременно утверждением нетерпимости и морального превосходства. Это становится их последним, но ужасным поступком разума.

Также читайте: Злые женщины в индийской мифологии Кавита Кейн

Кавита Кейн ведет ежемесячную колонку «Богиня всего» для SheThePeople.Взгляды принадлежат авторам.

Сати (Сожжение вдов) Эссе — Эссе

Мы часто смотрим на практики разных религий и культур и не понимаем их. Часто эти методы вызывают у нас споры или даже считаются незаконными в различных частях мира, в которых мы живем. Однако мы не понимаем, что основа многих из этих «разных» практик может быть практической и аналогичной нашей. верования и средства к существованию. В индуизме спорная «практика» называется сати — ритуал, при котором овдовевшие женщины приносят в жертву себя на погребальном костре своего мужа.Хотя сегодня Сати является неприемлемой практикой, сам ритуал имеет положительные духовные, экономические и практические причины и убеждения, стоящие за его выполнением. Цель данной статьи — прояснить, каковы эти намерения.

Сати часто понимается как «сжигание вдов» (Knott 10) с западной точки зрения. Западные мыслители думают о сати как о действии, тогда как индийцы используют это слово как существительное. Индусы используют сати как имя или титул «хорошей женщины» (Knott 72). Существует западная точка зрения на то, что сати является действием из-за ритуала / процесса, который проходит индуистская женщина, когда становится «сати».Сати в значительной степени ассоциируется с тем, чтобы стать сати для овдовевших женщин — принести себя в жертву на погребальном костре своего мужа. В индуизме на похоронах присутствуют люди из общины, друзья, священник (брамин) и семья, присутствующие в момент кремации.

Хотя есть определенные обязанности, которые несут разные члены семьи, в ситуации умершего мужа его вдова ложилась рядом с телом своего мужа и в конце концов сожгла себя.Подобно многим ритуалам в различных религиях, универсального принятия ритуала не происходит, и это аналогично индуизму. Индуизм — уникальная религия, потому что она очень разнообразна во многих разных частях индийского субконтинента, например, не все индуисты повсеместно принимают сати, и это чаще встречается в разных регионах и кастах Индии.

Сати стала особенно популярной в северных частях Индии, таких как Кашмир и Раджастхан (Гаур 47). Сати стала очень популярной в этой области с 1600 года нашей эры.D и так далее, со многими примерами принцесс Раджастана, выполняющих обычай сати, и было зарегистрировано (Гаур 47). С географической точки зрения интересно знать, что Раджастан широко известен на индийском субконтиненте как регионы сильных королевских особ и империй. «Практика, которая когда-то была распространена на добровольной основе, стала почти обязательной, по крайней мере, в царских домах (кшатриях)» (Гаур 48). Даже последнее записанное сати Рупа Кунвара в 1987 году было в районе Раджастана (Джон С. и др. 7), это очевидный эффект просачивания в общество, где когда-то иерархия (брамины и кшатрии) приняли обычай низшей касты, такой как каста Вашья ( Торговцы) и Судхры (фермеры) также принимают это, Руп Кунвар происходил из низшей части кастовой системы.Социальное значение, которое может иметь большое количество кшатриев (правителей), принимающих этот обычай, возможно, связано с давлением со стороны браминов, кроме того, правители также возлагают большие надежды на общество, каждый раз, когда правитель проявит неуважение или не будет следовать религиозной традиции. столкнется с возможностью восстания в обществе со стороны членов низшей касты. Вот почему мы видим тенденцию к тому, что многие принцы Раджастана исполняют сати (Гаур 47). Однако обычай был неоднозначным из-за многих обвинений в том, что женщин заставляют выполнять сати, давление может быть вызвано тем, что люди из социально-экономического класса тоже принадлежат к этому классу и не хотят стыдиться в обществе за то, что они этого не делают.Причина, по которой сати вошла в иерархию кастовой системы, возможно, связана с стоящей за ней мифологией, которая напоминает социальный класс.

Мифология сати «встречается в эпических и пурановых источниках» (Джон С. и др. 30). История о Господе Шиве и его жене Сати, история продолжается, что его тесть (Господь Дакша) не уважал Господа Шиву, не отдавая его от церемониального жертвоприношения, чтобы показать честь и верность своему мужу, Сати сжигает себя. в костер.Сати является образцом для подражания для многих индуистских женщин как преданная женская фигура по сравнению со своим мужским аналогом. Те женщины, которые проявляют качества, подобные Сати, и в конечном итоге совершают окончательный акт жертвоприношения, называются «Сати-матой», «доброй женщиной / богиней». сообщество (Knott 72). Сати является ярким примером связи, которую человечество и боги / богини имеют в индуизме, боги служат образцом для подражания для человечества и того, как они должны действовать на себя. Индуистские преданные часто следуют примеру богов / богинь как свидетельство преданности религии.

Сати олицетворяет сильную приверженность религии овдовевшим женщинам через духовность. В индуизме реинкарнация — это принципиальная вера, согласно которой дух или душа человека находится в бесконечном цикле, в котором дух перемещается в следующее конечное тело (время жизни) после того, как смертное тело умирает. В индуизме женщины считают, что их духовные

«Танцовщица огня» — ЙЕМАССИ

«Танцовщица с огнем»

Венди Фонтейн

Я иду по пыльным улицам у подножия гор Вердуго к северу от Лос-Анджелеса, мой взгляд устремлен на неровный горизонт, где горит яркая оранжевая линия, прыгая и щелкая, пожирая кусты и обугливая пейзаж.Прошлой ночью переменчивые ветры раздвинули лесной пожар над каньоном недалеко от моего дома, который я разделяю с моим мужем и нашей дочерью, который, как и город, назван в честь ангелов.

Волнистые листья и пепел танцуют в воздухе, а пожарные маршируют, как муравьи, по гребню. А пока мы с соседями продолжаем свои обычные дела. Пьем кофе. Проверяем почту. Мы идем по бетонным тротуарам, глядя в небо, всегда наблюдая.

**

Verdugos коричневые и грубые, покрытые чапаралем — так называют кусты и кустарники, приспособившиеся к сухой и жаркой среде.Чапараль любит крайности. В сильной жаре лесных пожаров сосна шишковидная и кипарисовик саржент высвобождают семена, которые прорастают в золе. Белые секвойи и секвойи выживают за счет роста толстой защитной коры. У калифорнийского падуба есть корневая система, называемая капами, которые прорастают через выжженную землю. Такие корректировки являются частью пожарного цикла: периоды опустошения, за которыми следуют повторный рост и регенерация.

**

В моей студии йоги в Бербанке стоит статуя Шивы, индуистского бога разрушения.Его часто изображают посреди священного танца, он известен своим экстремальным поведением. Однажды, когда Шива медитировал, его жена Сати прыгнула в огонь, потому что ее отец осудил ее брак. Шива проснулся от медитации, рассерженный случившимся, и начал танец, чтобы разрушить вселенную. Другие боги пытались умилостивить его, растирая пепел Сати по всему его телу, но Шива вернулся к медитации и оставался там до тех пор, пока его жена не переродилась. Возрожденная, Сати присоединилась к своему мужу и помогла ему найти баланс — равновесие между разрушением вещей и их созданием.

**

Лос-Анджелес — не мой родной город, и мой муж не мой первый муж. Я вырос в штате Мэн, в холодном и влажном мире. Вместо каньонов и чапараля у нас были густые леса ароматных сосен и сахарных кленов, которые каждую осень становились алыми.

Я вышла замуж за военного. После девяти лет совместной жизни у нас родился ребенок, которого назвали Анджела. Мы взяли ее в парк, чтобы поиграть в траве, в бассейн, чтобы научиться плавать. Когда пришло Рождество, мы пошли в лес, чтобы найти ей идеальное дерево.Вернувшись домой, мы обнаружили крошечное гнездо, спрятанное в его ветвях. Внутри лежали три невылупившихся яйца малиновки, бледно-голубые с крапинками. Мы оставили яйца на месте и украсили их все вокруг. Мерцающие огни, стеклянные лампочки, звезда на самой высокой ветке — сияние всего этого отражается в широко распахнутых глазах нашей дочери.

Потом, когда ей было два года, у него был роман. Он оставил нас ради другой женщины. Женщина с собственными детьми, трех лет.

**

Некоторые сезоны пожаров хуже других.Поскольку лето в Калифорнии приносит рекордную жару, кусты в каньоне становятся густыми и сухими. Горячий Санта Анас сдувает из пустыни. Удар молнии или выброшенный окурок вызывает искру пламени. Подпитываемый иссохшей растительностью и сильными ветрами, лесной пожар быстро распространяется, иногда на города, иногда на фермы. В последние годы пожары опустошили приморский поселок Вентура, богемный анклав Топанга, пригородные районы Санта-Кларита и богатый западный район Бель-Эйр. Никто не застрахован.

**

После романа мы с Анджелой переехали. У нас была своя квартира, взяв с собой только то, что поместилось в багажник моей машины. Игрушки, детский стульчик, коврик для йоги. Я подала на развод и нашла подработку в местной аптеке. Каждое утро я водил ее в детский сад, а затем ехал на работу, чтобы выписывать рецепты. Таблетки пастельных тонов. Некоторые для сердечных заболеваний. Некоторые от боли.

Я покупал продукты на талоны на питание и заправлял машину пятью долларами за раз.Зарплата и алименты едва покрывали арендную плату. Каждый день происходила истерика: ее внешняя, моя внутренняя. Но вечером, когда гнев и разочарования улеглись, мы вместе поужинали за раскладным столом на кухне. Мы заснули на надутом матрасе, руки и ноги были скручены, как лозы плюща, под одеялом.

**

Перед третьим Рождеством Анджелы я поехал в ювелирный магазин, чтобы заложить обручальное кольцо, которое подарил мне ее отец. Не было смысла держать его.Все, над чем мы работали, все, что мы обещали друг другу, исчезло, сгорело дотла. Ювелир предложил пятьсот долларов, что составляет небольшую часть от первоначальной стоимости. Я все равно взял деньги, потом пошел в Walmart, к шумным, слишком ярким рядам игрушек и праздничных украшений. Я наполнил тележку цветными огнями и гирляндой, леденцами и шоколадными монетами. Книжки с наклейками и ароматические маркеры. Кукла в розовой пижаме с подходящим детским стульчиком.

В ту ночь, в канун Рождества, я засиделся допоздна, растянулся на полу в гостиной, собирал стульчик для кормления и делал что-то из ничего.

**

В индуистских произведениях искусства у Шивы есть три линии пепла на лбу, кобра на шее и четыре сильные руки. В одной руке он держит череп, символизирующий сансару, бесконечный цикл смерти и возрождения. В другом он сжимает пламя разрушения, известное как агни. Третий образует абхайя мудру, символический жест для проявления одного желания: бесстрашие.

И в четвертой руке он держит дамару, барабан в виде песочных часов, который создает ритм вселенной.Он отмечает ход времени, напоминая всем нам, что жизнь продолжается.

**

Я иду ближе к краю Вердугоса, мимо публичной библиотеки, мимо парка с прудами с черепахами и природными тропами. Дальше жители Брейс-Каньона начинают эвакуацию. Они собирают свои вещи. Фотографии и ноутбуки, сувениры и кредитные карты. Все, что умещается в багажниках их внедорожников.

**

Два года мы с Анжелой жили одни.Мы проводили летние полдни на крыльце, босые и укушенные насекомыми, ели рожки мороженого и смотрели, как проезжают машины. Зимой мы собирались поиграть в заснеженном дворе, потом зашли внутрь за горячим какао и мультфильмами. И каждую осень в горах вокруг нас эти сахарные клены становились огненно-красными, а их листья, как угольки, отделялись от ветки и мягко плыли к земле.

**

В йоге мы практикуем натараджасану, позу танцора. Учитель советует нам балансировать на одной ноге, удерживая за собой ступню другой ноги.Он говорит, что этот шаг поможет нам обрести стабильность и тишину. Это укрепит наши плечи и бедра. Я хватаю ногу и наклоняюсь вперед, мышцы бедра начинают двигаться и трястись. Мое сердце медленно открывается. Мое тело изгибается, как арбалет. Я чувствую себя сильным, но элегантным. Как будто ничто не могло меня сбить с ног.

У Шивы много имен, в том числе Натараджа — или Владыка Танца. Его космическая джига, называемая тандава, — это послание, мантра: чтобы творить, мы должны сначала разрушить.

**

Весной, когда нарциссы пробивались сквозь мерзлую почву штата Мэн, я отправил электронное письмо старому другу из средней школы. У нас с Джеймсом была одна короткая встреча на вечеринке после колледжа, и я хотел посмотреть, помнит ли он меня еще. Он сделал.

Поначалу наши сообщения были спорадическими, отчасти из-за разницы в трехчасовом часовом поясе, а отчасти из-за нашего образа жизни. Он жил в Лос-Анджелесе и долгими ночами работал на съемочных площадках. Я была матерью-одиночкой, которая едва могла держать глаза открытыми после восьми вечера.В конце концов, я рассказал ему о разводе, о том, как растить Анжелу самостоятельно. Он рассказал мне о своей работе и своей трезвости. Несколькими годами ранее в автокатастрофе он чуть не оторвал руку. Врачи сказали, что он никогда им больше не воспользуется. Но из-под обломков этого крушения появился воин, более сильный, чем прежде. Он выздоровел, играл в футбол и нашел работу в некоторых из самых известных когда-либо снятых фильмов.

Когда он предложил мне полететь в Калифорнию, я отказался. Это было слишком далеко, слишком дорого, подарок, на который я не мог ответить взаимностью.Но в основном я боялся ехать в новое место. В течение нескольких недель я сопротивлялся, придумывая оправдания своему отказу. Тогда я понял, что бояться нечего. Последние два года это все, чем я занимался: ездил по местам, в которых никогда не был.

**

Определенные виды трав и цветов появляются только после лесного пожара, их ростки пробуждаются газами и химическими веществами, выделяемыми при сгорании. Шепчущие колокольчики, лилии mariposa и phacelia grandiflora расцветают, перекрашивая почерневший склон холма.Цветут и калифорнийские маки — золотые бутоны Золотого штата.

**

Сначала я ехал один. Анджела осталась с родственниками, пока я пролетел три тысячи миль по стране, по горам, рекам и пустыням. Когда я приземлился, Джеймс встретил меня в зоне выдачи багажа, а затем отвез меня на север, в свою квартиру, в свой квартал вдоль Вердуго.

На следующее утро мы посетили знак Голливуда, пообедали в Беверли-Хиллз и прогулялись по променаду на Венис-Бич.Мы сунули пальцы ног в Тихий океан и наблюдали за закатом над Санта-Моникой. Ходили в сувенирные лавки и на Аллею славы. Где-то между Хайленд-авеню и Ла-Бреа один из нас потянулся к другому за руку.

Через несколько месяцев я вернулся с Анжелой. Когда у них наконец появилась возможность встретиться, она рявкнула на него.

**

Сначала я влюбилась в него, в огонь в животе, в его творческий ум и трудолюбие. Мне нравился его жесткий, но мягкий характер, как он подыгрывал, когда Анджела притворялась собакой или акулой.Затем я влюбился в Калифорнию, с ее горами сепии и упругостью, которая здесь растет, с высокими пальмами, колеблющимися на ветру, и могучим деревом манзанита, которое раскидывает свои жесткие и изогнутые ветви к солнцу, как Шива, танцующий на ветру. пепел.

**

Джеймс и я поженились в день зимнего солнцестояния на южной стороне горы Голливуд в обсерватории Гриффита. С Анжелой, стоящей между нами, мы поклялись любить друг друга вечно, обещание, которое будет только тогда, когда мы сделаем это хорошо.Пройдите через достаточное количество пожаров, и вы увидите, что нет никаких гарантий, нет уверенности или счастливого будущего. Наша жизнь неопределенна, непредсказуема. Мы с Джеймсом не знаем, в какую сторону будет дуть ветер, но знаем одно: мы просыпаемся каждый день, желая быть вместе. Так и есть. Чего еще могут желать два человека?

Иногда, когда я сижу на уроке йоги и смотрю на статую Шивы, я вижу, что то, что он держит, больше, чем огонь. Это больше, чем разрушение. Это шанс снова вырасти, где-то в новом, в лучшем, чем раньше.

**

Когда Анджеле исполнилось десять, мы устроили вечеринку в парке Брейс-Каньон, чтобы отпраздновать это событие. Под чистым голубым небом дети играли с игрушечными пистолетами и пулями из пенопласта, а мы с Джеймсом заказали пиццу такого размера, что ее пришлось перевозить на крыше машины курьера. В конце дня мы пошли домой и растянулись на диване, нагромождая руки и ноги, усталые, но счастливые.

**

Пока я продолжаю идти по Маунтин-стрит и Ирвинг-авеню, яркая оранжевая линия начинает уменьшаться.Ветры снова меняются, и пламя превращается в дым. На Футхилл Драйв один сосед косит лужайку. Другой моет свой грузовик, очищая лобовое стекло и капот от светло-серого пепла. Пожарные отступают. Их грузовики катятся вниз по склону холма, в какой-то другой каньон, к какой-то другой катастрофе. Я считаю их на ходу — раз, два, три, четыре — слыша низкий стук, который мог быть моим собственным сердцем или это мог быть барабанный бой дамару Шивы.

Венди Фонтейн

Работа Венди Фонтейн публиковалась в Pithead Chapel, Entropy, Hippocampus, Jet Fuel Review и многих других журналах.Совсем недавно ее эссе «Смущение богатств» получило премию Creative Nonfiction Prize 2020 года на фестивале Hunger Mountain.

Уроженка Новой Англии, сейчас она живет в южной Калифорнии и имеет степень магистра творческого письма. Следуйте за ней в Twitter @wendymfontaine или на www.wendyfontaine.com.

.